Вид Миюки с букетом цветов был болезненно красивым зрелищем, сильно отличавшимся от далеких мутных серых будней, и веселое лицо Саяки, когда она получила цветы, Тацуя подумал, что он поступил верно, прислушавшись к совету сестры.

— Ты Шиба-кун, так ведь?

Мужчина средних лет окликнул его, когда Тацуя сделал шаг назад чтобы посмотреть на то, как девушки разговаривали друг с другом, тем самым низведя себя до роли декорации.

Хотя он и был назван по фамилии, направление его взгляда означало, что тут не было недоразумений.

Судя по его отточенному телу и резкой позе, он хорошо разбирался в боевых искусствах.

Его присутствие также предполагало родство с Саякой.

— Я Мибу Юудзо, отец Саяки.

— Приятно с вами познакомится, я Шиба Тацуя.

— Я его сестра, Шиба Миюки. Приятно познакомиться.

Заметив, что Тацуя обменялся приветствиями, Миюки подошла и вежливо поклонилась за спиной Тацуи.

Отец Саяки, казалось, посмотрел немного на неё элегантные и царственные манеры, но выражение его лица практически сразу же стало непроницаемым, как и подобает адептам боевых искусств.

Наиболее вероятно, что Саяка обучалась фехтованию у отца.

— Миюки, не могла бы ты присмотреть за Эрикой?

Когда Тацуя оглянулся и сказал ей это, Кирихара был загнан в угол во время разговора с Эрикой.

— Да. Одзи-сама, Извините я пойду.

Человек, которого Миюки назвала «Одзи-сама» — отец Саяки, не мог не показать, что он немного расстроен, но…

Каким-то образом ему удалось ответить безобидно.

Конечно же, Тацуя и Миюки сделали вид, что ничего не заметили.

Тацуя вновь повернулся к отцу Саяки.

Отец Саяки превосходно понимал, что Тацуя отправил Миюки подальше, таким образом, он привлёк всё внимание Тацуи, и не стал тратить время на ненужные прелюдии.

— Шиба-кун, я в долгу перед тобой. Благодаря тебе моя дочь смогла восстановиться.

— Я ничего не сделал. Те, кто помогали Мибу-сэмпай, были Тиба и моя сестра. Ну а те, кто давал ей сил, пока она была в больнице, были Тиба и Кирихара-сэмпай. Как человек, который всего лишь отрешённо привлек её к делу, думаю, я заслуживаю осуждения, нежели благодарности.

— Если ты так говоришь, то я являюсь тем, кто даже не смог поговорить с ней. Я знал, что моя дочь была расстроенной из-за отсутствия прогресса в магии, но я проигнорировал это, как нечто несущественное. Я был ослеплен собственной верой в то, что оценка магических умений и истинные боевые способности это отдельные вещи, и я на самом деле не осознавал степень страданий моей дочери. Вместо этого я укрылся за оправданиями, и не показался ей, даже когда она начала общаться с вредной для неё компанией, так что я провалился, как отец. Я слышал от неё о событиях, что происходили во время этого инцидента. Она сказала, что слушая твои слова, она вспомнила, что потеряла давным-давно. Это стало шансом для неё, чтобы проснуться от своего кошмара. Моя дочь очень благодарна тебе. Она попросила меня сказать тебе, что твои слова не были напрасными. Я не до конца понимаю, что это значит, но, я знаю, что её чувства являются подлинными. Именно поэтому я хотел рассказать тебе об этом. Спасибо.

— ...Здесь действительно не за что благодарить.

Тацуя слегка покачал головой в замешательстве, и отец Саяки выдал небольшой смешок.

— ... как и сказал Казама.

Этих слов было достаточно, чтобы пробиться даже сквозь спокойствие Тацуи.

— ...Вы знаете, майора Казаму?

— Я сейчас на пенсии, но мы долгое время были товарищами и жили в одной казарме. Мы также одного возраста. Даже сейчас, мы близкие друзья.

Он знал, что слово «близкие» не представляет собой всю правду. Он слишком хорошо это знал.

Просто друг или даже близкий друг — это не те слова, которые Казама мог бы сказать о Тацуе.

— Узнав, что Саяка относится к вам с большим уважением, я подумал, что это было божественное провидение. Если можно, я надеялся, что такой человек, как ты мог бы продолжать поддерживать Саяку и в будущем...

— ...Пока что я не являюсь человеком, который в состоянии поддержать кого либо.

— ...Тогда давайте оставим все как есть. Это был просто безнадежный бред одного из родителей, поэтому, пожалуйста, забудь об этом. И, конечно же, я никому не рассказывал о вещах, которые слышал от Казамы, моя дочь не исключение, так что можешь быть спокоен. Я просто хотел, чтобы ты, как человек, который действительно спас мою дочь, услышал одну вещь: "Огромное спасибо".

Сказав это, не дожидаясь ответа — спасая Тацую от необходимости отвечать — отец Саяки пошёл обратно к своей жене.

Покачав головой и отогнав беспокойство прочь от своих мыслей, Тацуя также присоединился к своей сестре.

— Ах, Шиба-кун. О чём ты говорил с моим папой?

Саяка сразу начала разговор, чувствуя в нем хватающегося за соломинку человека.

Казалось, что одна Миюки была не в состоянии подавить Эрику.

— Он сказал, что один мой хороший знакомый был его другом.