Закрыл дверь своей комнаты прямо перед Наташиным носом. Так и не взглянул на нее ни разу. Она стояла под дверью и убеждала выйти и поговорить. Признавалась в любви, просила прощения, плакала.

Максим открыл дверь. Вышел в прихожую, оделся-обулся и куда-то ушел. Если бы он пошел пешком, Наташа помчалась бы за ним, но при наличии машины бежать следом — провальная затея. Вернулся домой только под утро.

По выходным в «Призраке» бармен-шоу — работа, которую очень трудно выполнять при плохом настроении. Хотя, когда с ним начали кокетничать официантки и поглядывать со своих столиков посетительницы — настроение улучшилось. Слава богу, выполняя финты с бутылками, ничего не разбил.

Не разговаривал с ней ни завтра, ни послезавтра, ни после-после… Завтракал сам по себе, потом садился в машину и ехал в школу. Наташа старалась не пропустить тот недолгий промежуток времени, когда можно заскочить в машину вместе с ним. Из школы он уходил без нее, впрочем, у нее все равно репетиции. Катю домой он не привозил, но, видимо, встречался с ней, когда в баре был выходной, потому что сам приходил домой не сразу после школы, а часов в девять вечера. В четверг ушел куда-то на ночь, хотя в клубе в этот день не его смена. Правда, пришел, как с работы: в три с половиной утра. Может, был с друзьями на дискотеке…

В первые дни этой игры в молчанку Наташа упрямо не хотела принимать правила, все время пыталась раскрутить Макса хотя бы на пару слов. Это получалось: время от времени слышала в свой адрес: «Не мешай, я порежусь!» — утром в ванной, или «Я не хочу с тобой разговаривать!» — во всех других случаях.

Потом смирилась. Было странно: в квартире постоянно видишь мужчину, который что-то делает, слышишь все звуки, а вот дорожку с его голосом словно кто-то стер. И с его взглядом. Наташу пугало то, что Максим ведет себя так не специально, чтобы потрепать ее нервы, а совершенно чистосердечно: ему действительно не хочется с ней разговаривать! И это все из-за какой-то дурацкой фразы?!

В пятницу на физике вел себя, как всегда! И даже шутил с учениками! Наташу это больно задевало: он должен грустить, находясь с ней в ссоре, а не радоваться жизни! И так отвратительно улыбался, демонстрируя свои симпатичные чувственные ямочки на щеках! А на свою маленькую подружку даже не смотрел. Проводил лабораторную работу, ходил по классу и помогал ребятам делать опыты и формулировать выводы. Подошел к пацанам со второй парты — за спиной у Наташи. Она смело развернулась на сто восемьдесят градусов — делать вид, что тоже слушает его объяснения. Совсем не смотрела ни на приборы, ни в тетрадку Арутюнова, где Максим Викторович своей рукой проводил вычисления… Смотрела только Ему в глаза. Их взгляды за все время урока пересеклись только сейчас на какие-то крохотные несколько секунд…

Только в эти секунды поняла, как важны глаза! Зеркало души… Такая банальная фраза, которую Наташа слышала столько раз, — чистейшая правда! Можно сколько угодно любоваться его телом, лицом, стилем одежды или ямочками на щеках, но глаза — это то, чем можно любоваться бесконечно. Столько раз она уже видела его глаза! Столько разных выражений! Даже тонула в них, но никогда не заглядывала так глубоко, как сейчас. Зачем ему секс, если он умеет устроить близость одним взглядом? Зачем Бог дал ему такое тело, лицо, чувство стиля и ямочки на щеках, если ему хватает одного только взгляда, чтобы заставить девушку дрожать от волнения?

После уроков подкараулила его на стоянке и забралась в «девятку» вместе с ним.

— Выйди из машины, — сказал он неприветливо, глядя куда-то вперед, на забор, наверное.

— Макс! — взмолилась девушка, сделав жалобное лицо.

Но Макс ее лица не видел.

— Выйди из машины, — повторил он спокойно, — я не еду домой.

— А куда ты едешь? — не отставала девчонка.

Максим не отвечал. Вытянул подсос и включил зажигание, чтобы прогреть двигатель.

— Я поеду туда, куда и ты! — кокетливо намекнула Наташа. Пожалуй, кокетство — это единственная возможность сейчас растопить сердце Макса.

— У меня встреча с девушкой, — объяснил учитель.

И Наташа отвернулась.

— Быстро же ты нашел мне замену, — вздохнула она сквозь слезы. — Еще неделю назад тебе нужна была именно я!

— Наташа! — мужчина укоризненно посмотрел на нее (второй раз за сегодня и за всю неделю!) с намеком на то, что она его задерживает.

— Макс, я поеду с тобой! — сглотнув свою ревность, уверенно назвалась девчонка.

— Тогда будешь сидеть в машине и ждать, пока я буду развлекаться в кафе.

— Хорошо. Я согласна.

Наташа решила не упускать свой шанс. То, что Максим с ней вообще начал разговаривать, это уже хорошо. Не надо позволять ему расслабляться.

Максим включил заднюю передачу, развернулся на стоянке и выехал со школьного двора на Цветной бульвар и направо — на улицу Гагарина.

Остановил машину тоже на стоянке, но уже в центре, возле университета. И, ничего не сказав, хлопнул дверцей и отправился на площадь перед Администрацией города. Здесь работает Наташина мама. Вон ее кабинет на втором этаже. И не очень-то хочется, чтобы Евгения в окно увидела Максима с какой-то девушкой.