Аппертон ответил не сразу. Губы его шевелились, лицо в лунном свете сделалось серым, но при ярком солнце оно выглядело бы бордовым. Надо же – любовница! Изабелла была возмущена, но где-то в глубине души понимала, что быть игрушкой мужчины – это теперь единственная доступная ей роль. Она потеряла девственность и лучшего не достойна.

Но она не собирается делать Джека жертвой собственных ошибок. Он невинное дитя, Изабелла сделает все, чтобы он таким и оставался как можно дольше. Терять иллюзии больно, и она не допустит, чтобы ее сын страдал.

– Я не хотел вас оскорбить, – наконец проговорил Аппертон.

Изабелла сложила на груди руки.

– Вот как?

Он тяжко вздохнул, а Изабелла почувствовала какое-то злобное удовлетворение от его неловкости. Она загнала его в угол, и это ей нравилось.

– Изабелла, вы поразительно красивая женщина. Неужели вы никогда не думали, что могли бы улучшить свое положение, выбрав себе покровителя?

О, значит, его не так легко смутить.

– Мое положение меня вполне удовлетворяет. Женщина в моих обстоятельствах не может рассчитывать на лучшее.

– Не может? – Он сделал к ней шаг и оказался так близко, что Изабелла при каждом вдохе чувствовала запах его одеколона. – Даже когда вы лежите ночью без сна и страстно хотите, чтобы рядом оказался другой, жаждете хотя бы немного тепла и участия? – Он пальцами приподнял ее подбородок. – Немного любви?

Изабелла плотно сжала губы. Он хочет соблазнить ее, но она не уступит, особенно после предложения, которое он ей только что сделал.

– Я вполне довольна тем, что имею. Благодарю вас. А теперь прошу меня извинить. Час поздний, мне пора домой. Видите ли, у меня есть обязанности, и я не могу от них просто отмахнуться или рассчитывать, что служанка выполнит их за меня.

Аппертон уронил руки. Его разочарованный вид заставил Изабеллу едва заметно улыбнуться. Значит, он понял ее намек. Тем лучше. Бесполезные, праздные члены общества. Ни от кого из них она не видела ничего хорошего. Зачем ей общаться с подобными людьми, особенно с мужчиной, которому нужно лишь удовольствие – его собственное удовольствие, а не удовольствие для нее, – и который исчезнет, как только она ему наскучит. И хорошо, если ей на всю жизнь не останется память о его кратковременном присутствии в ее жизни.

– Доброй ночи, милорд.

И, не дожидаясь его ответа, Изабелла направилась прочь. Расправив плечи, она вышла через стеклянную дверь в сад. Гравий заскрипел под ее легкими шагами. Любовница, надо же! Почему женщины вообще обрекают себя на такую жизнь? Им платят для того, чтобы в любую минуту они откликались на любой каприз покровителя, служили его прихотям самым неподобающим образом.

«Это самое лучшее, на что ты можешь рассчитывать».

Изабелла старалась прогнать эту мысль, но она не уходила. Ни один мужчина не сочтет, что она достойна стать его женой, ее не возьмут гувернанткой или компаньонкой ни в одну приличную семью. Хорошо, что ей удалось найти приличное жилье, иначе давно пришлось бы торговать собственным телом.

Изабелла обогнула дом и направилась по тропе в деревню. Из-за тучи выглянула луна и окрасила мир в призрачные оттенки серого цвета. Довольно резкий бриз доносил с моря шум волн, разбивающихся о невидимый пляж у подножия утеса.

Ее любимая бухта была рядом и купалась в таком же призрачном свете. Но это место перестало быть их с Джеком тайной, с тех пор как они встретили там Аппертона. Там он был незваным гостем, к тому же грубым и неприятным. Как только ей пришло в голову зайти в дом, когда следовало ждать автора записки, кем бы он ни оказался?

Глупое любопытство, вечно оно уводит ее в сторону. Из-за него Изабелла пропустила важную встречу, чего бы ни хотел от нее неизвестный автор записки. Она уверена, это мужчина. Если отбросить завитушки, то в его почерке можно почувствовать что-то мужское.

С тяжелым сердцем Изабелла ступила на тропу, ведущую от большого дома. Прошло столько лет. Что может знать о Джеке посторонний человек? А она позволила Аппертону отвлечь себя. Пусть он не нарушил слова и лишь поцеловал ее, но горький опыт должен был остановить Изабеллу. С этого момента она будет осторожнее, вернется домой и будет заниматься своими делами, растить сына и никогда больше не взглянет на таких, как Джордж Аппертон.

Слева у изгороди что-то треснуло. Изабелла замерла. Сердце отчаянно колотилось. Было тихо, лишь вдалеке слышался шум прибоя. На тропе перед девушкой никого не было. Изабелла чувствовала, что и сзади ее никто не преследует. Во всяком случае, не Аппертон. Он бы не посмел, если учесть, как они расстались.

Глубоко вдохнув соленого воздуха, Изабелла двинулась дальше. Ноги сделались словно каменные. Казалось, в затылок ей кто-то дышит. Ну почему она не осталась дома? Там было спокойно и безопасно. Ничто не угрожало ни ее репутации, ни ей самой.