Рассказывали, что стоит предводителю демонов заглянуть человеку в глаза, как несчастный навсегда попадает в полную его власть. Ужасный демон никогда не отпускает своих жертв. Истории, надо сказать, были ужасные, а когда пропал нагруженный ценностями караван нашего государя, мы поняли, что дело серьезное, и послали армию на границу.

Меня захватили во время второй атаки. Во время первой я всего лишь получил удар в голову и потерял сознание. Анамика разыскала меня на поле битвы и принесла в лагерь. Каюсь, я был настолько самонадеян, что не поверил ее рассказам о страшной судьбе, постигшей наших погибших воинов. Я просто не мог допустить, что на свете может существовать такое запредельное зло. Это было немыслимо. Понимаете, я всегда был скептиком, я вечно спорил с Анамикой и уверял ее, что никакой магии не существует.

– Но разве вы не видели, кто сражался на стороне Локеша? – поразилась я.

– Мы сражались в сплошном тумане. К тому же многие наши враги были в доспехах. Откуда мне было знать, что против нас воюют демоны? Я просто не мог в это поверить и, как дурак, твердил Анамике и своим солдатам, что мы сражаемся с хитрым проходимцем, который пытается запугать нас при помощи каких-то трюков.

Сунил поджал колени к груди, обхватил их руками.

– А вот Анамика всегда была верующей. Она почитала богов и с детства чувствовала присутствие чего-то… какой-то силы, недоступной нашему человеческому постижению. Она твердо верила всему, что говорил наш учитель, а я считал все эти рассказы выдумками не в меру впечатлительного отшельника.

Когда я пришел в себя после первого поражения, Анамика описала мне неслыханные ужасы, творившиеся на поле битвы. По ее словам, нам противостояла сила столь неодолимая, что победить ее не было никакой возможности. Нам оставалось только с позором вернуться домой. Но разве моя гордость могла смириться с таким унижением? Несколько дней я приходил в себя, потом снова натянул доспехи и приказал своей армии готовиться к выступлению, оставив лишь небольшой отряд охранять сестру. Она плакала и умоляла меня одуматься. Несколько человек держали ее, чтобы не дать вскочить на коня и поскакать за мной следом. Уезжая, я еще долго слышал ее крики, она умоляла меня вернуться и как можно скорее покинуть это проклятое место погибели.

Но я не послушался. Я бросил свое войско в бой, и оно почти сразу же было уничтожено. Но не успел я отдать приказ отступать и развернуть своего коня, как откуда-то сверху раздался пронзительный крик. Что-то обрушилось на меня сверху, острые когти пронзили мои доспехи, впились в кожу. Меня подняли в воздух, пронесли по небу и швырнули на каменный выступ горы. И вот тогда я впервые увидел самого демона. Не двигаясь с места, он силой мысли поднял меня в воздух, пригвоздил к склону горы и сделал так, что я застыл в неподвижности. Я видел, что происходит, и понимал, чем это обернется, но ничего не мог поделать.

Чародей вытащил у меня из-за пояса кинжал, полоснул по моей ладони, пустил кровь и подставил деревянный амулет под струю. При этом он произнес: «Тебе повезло, что мне нужен командующий армией. Только поэтому я сохранил тебе жизнь, маленький солдат». Потом он начал петь какие-то заклинания, от которых талисман в его руках сначала стал красным, а потом побелел. Поток света вырвался из него, ударил мне в грудь, вошел в тело. Боль была такая, что не будь я обездвижен, то, боюсь, упал бы на колени перед своим палачом, умоляя о быстрой смерти. Потом все вокруг почернело, и я утратил власть над своим телом и разумом.

– Но ты помнишь, что с тобой было дальше?

– Очень отрывочно. Я все время пребывал словно в страшном кошмаре наяву. То, что я делал, происходило как будто где-то в другом месте, далеко-далеко от меня. Впрочем, какое это имеет значение?

Рен кивнул.

– А твоя сестра? Она тоже чувствовала твою боль? – спросила я.

– Да, – тихо ответил Кишан. – Она все чувствовала.

– Прости, – смутилась я.

Я дотронулась до руки Кишана, а Сунил встал и сказал, что пойдет поищет Анамику.

– Спокойной ночи, Сунил. Тебе тоже нужно отдохнуть, Келлс, – сказал Кишан, и мы все вместе отправились в мой шатер. Здесь Кишан бросил быстрый взгляд на Рена и спросил: – А тебе точно некуда больше пойти, старший брат?

Рен пожал плечами и без тени смущения улыбнулся ему.

– Считай, что я ваша добрая дуэнья. Ты уже сожалеешь, что спас меня?

Он сказал это настолько спокойно и добродушно, что у Кишана задрожали губы.

– Возможно, – проворчал он и стал стелить постель.

Я покосилась на Рена. Тот подмигнул мне и тоже принялся готовить себе спальное место.

Улегшись, я забросила руки за голову и спросила обоих братьев, устроившихся по бокам от меня:

– А вы все еще можете превращаться в тигров?

– Да, – одновременно ответили они.

– Значит, проклятие еще не снято. Выходит, мы должны сделать еще что-то?

Кишан тихо буркнул что-то себе под нос, а Рен ответил:

– Думаю, да.

Я повернулась и в мерцающем свете костра заглянула в его синие глаза.