Глубокие раны стремительно заживали, а через несколько минут белый тигр отполз от меня и сел. Когда он негромко фыркнул, я зарылась лицом в его белую шерсть и обвила руками за шею. И заплакала от счастья.

Рен мгновенно превратился в человека и крепко обнял меня. Он прижался губами к моему виску и стал гладить по спине, шепча какие-то ласковые слова на хинди. Не знаю, сколько мы так просидели, прежде чем он поднял голову и спросил:

– Как это случилось?

Ему ответил Пхет.

– Твой брат принес свою жертву.

Мы все посмотрели на Кишана.

Он откашлялся, пожал плечами.

– Это трудно объяснить словами. Оказывается, вернуть жизнь – дело непростое. Чтобы оживить Рена, мне пришлось отдать часть себя.

– Но я все равно ничего не понимаю, – пробормотала я, нехотя отрываясь от Рена. Подойдя к Пхету, я села на корточки у его ног. – Что Кишан отдал для спасения Рена?

Пхет вздохнул, покачал головой.

– Свое бессмертие. К счастью, он оказался достаточно крепок, чтобы пережить это.

Увидев, как новая слеза поползла по моей щеке, он потрепал меня по руке и улыбнулся.

– Не стоит так беспокоиться, Каль-си. Кишан будет жить очень-очень долго, во много раз дольше, чем средний человек.

Я кивнула и молча уселась рядом с золотоглазым мужчиной, который был моей опорой после отъезда из Орегона и который любил меня. Кишан сидел, опираясь локтями о колени. Слабая дрожь продолжала сотрясать его тело, он дышал тяжело и часто, как больной. Когда я робко дотронулась до его плеча, он рассеянно улыбнулся.

– Спасибо, что спас Рена, – прошептала я, обнимая его за шею.

Он вытянул ноги, обнял меня за талию, усадил к себе на колени. Потом заглянул мне в лицо и с глубоким чувством сказал:

– Я сделаю для тебя все, Келси. Разве ты не знаешь об этом?

Я тихо улыбнулась и погладила его по щеке.

– Конечно, знаю.

Братья переглянулись и долго не отводили глаз. Ни один из них не произнес ни слова, но по их серьезным лицам я поняла, что за этим молчанием скрывалось нечто большее, чем благодарность.

Кишан обнял меня, крепче прижал к себе. Когда я отстранилась, Дурга и ее брат уже ушли, а Рен сосредоточенно потирал руки не поднимая глаз. Пхет громко объявил:

– А теперь вам нужно как следует поесть и отдохнуть. О будущем мы поговорим завтра.

С этими словами он вышел из шатра. Кишан взял меня за руку, помог подняться. Рен тоже встал, и, проходя мимо него, я заглянула в его синие глаза и пропала. Мое сердце затрепетало, как бабочка под сачком, ярко-синий взгляд поймал меня и не отпускал. Рен дотронулся до моей руки, наши пальцы жадно соприкоснулись, но тут Кишан вывел меня из палатки наружу. Пхет куда-то исчез.

Для нас пятерых оставили место возле костра, но, как только Дурга увидела нас с Кишаном, держащихся за руки, она вскочила, сказала, что не голодна, и быстро зашагала в темноту.

Кишан крикнул ей вслед:

– Ана, поешь хоть немного! – но прекрасная амазонка даже не обернулась и быстро скрылась из глаз.

Подняв брови, Кишан вздохнул, чмокнул меня в щеку и убежал в шатер за Золотым плодом. Воспользовавшись моментом, Рен уселся рядом со мной.

– Прости, кажется, я вела себя… не слишком приветливо, – извинилась я перед Сунилом, когда мы все устроились в теплом круге костра. – Понимаешь, все это было…

– Чересчур странно, – закончил он. – Я нисколько не почувствовал себя обиженным. Более того, я хочу поблагодарить тебя. Прошу прощения за мою сестру. Сейчас она совсем не похожа на ту Анамику, которую я знаю. Ничего, когда она опомнится и станет собой, она непременно поблагодарит тебя.

Я негромко засмеялась.

– Ну, это вряд ли, но все равно спасибо!

Тут вернулся Кишан с Золотым плодом и едва не споткнулся, увидев, что Рен занял его место возле меня. Покачав головой, Кишан подошел к костру и упрямо сел с другой стороны от меня, прижавшись ко мне локтем и бедром. Я вдруг почувствовала себя тонким-претонким слоем шоколада, зажатым между двумя горячими бисквитами, только что вынутыми из духовки.

К счастью, все немного отвлеклись, передавая друг другу, в том числе и приятно изумленному Сунилу, горячие ломтики пиццы.

Когда Сунил взялся за пятый кусок восхитительного сырного лакомства, я спросила:

– Сунил, а как Локеш смог тебя пленить?

– Самое смешное, что если бы я слушался сестру, то ничего этого не случилось бы, – вздохнул Сунил. – Впервые мы услышали о демоне год назад. По государству поползли странные слухи, стали поговаривать об исчезающих неизвестно куда деревнях, купцы и торговцы из караванов рассказывали о великой армии, собирающейся на границе. Всех, кто осмеливался отправиться на север, к Великим горам, предупреждали, что там они могут потерять жизнь, а то и саму душу.