Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и вид его белокурой головы между ее ног подействовал на нее опьяняюще. Когда его язык достиг бугорка, которому она сама внимания не уделяла, ее едва не подбросило на кровати.

– Так! – вскрикнула она, пораженная новым ощущением, переходя в другое измерение.

Рука Така двинулась вниз по ее груди, к животу, прижала ее к матрасу, в то время как он продолжал ласкать ее языком. Он держал ее изо всех сил и дарил ей всю свою нежность, чтобы пришла в неистовство и забыла, на какой планете находится.

И все это время самое простое желание вызревало в нем, заставляло напрягаться его бедра и все внутри тела. Ему страстно хотелось войти в нее, погрузиться в эту жаркую пелену, впиваться в каждый кусочек ее тела, услаждать ее, вознести высоко как никогда.

Подарить ей космос, которого она никогда не видела.

Кэсси не вполне понимала, что с ней происходит. Она словно горела в огне, все в ней сжималось, и вдруг она испугалась. Ничего подобного она никогда не чувствовала, но понимала, что хотеть этого – плохо.

И это была самая страшная мысль.

До этого ей сильнее всего хотелось отправиться в Антарктиду с исследовательской миссией. Но даже это стремление не шло ни в какой сравнение с охватившим ее теперь страстным желанием.

Она привыкла иметь дело с очевидными фактами. Полагаться на логику и повседневные чувства. Доверяла им. Нуждалась в них. А это… что бы это ни было… просто насмешка над всем остальным.

Вполне можно обойтись без проклятого оргазма!

– Нет, – пробормотала она, ее голова моталась из стороны в сторону, глаза закрылись. Она не хотела этого. – Нет.

– Да, – сказал Так, понимая, что поле битвы – в голове Кэсси. Он придерживал ее и ласкал языком. – Не сопротивляйся, Кэсси, – промолвил он, наконец подняв голову.

– Нет, – повторила она.

Так скривился. Он понимал, что она почти на краю, что вот-вот… Проклятье! Ему еще не встречалась женщина, столь упрямая в лучшие минуты его жизни.

– Да, – Он оторвал руку от ее живота и стал ласкать ее пальцами и языком вместе, а другой рукой теребил ее соски.

Всю свою жизнь она хорошо обходилась без подобных игрищ и не нуждалась в переменах. Знала чего хочет. И это не был смертельный водоворот секса.

Так не унимался, его палец ходил взад-вперед внутри ее горячего, влажного тела. Снова и снова.

Грудь Кэсси вздымалась при каждом его движении. Новое чувство переполняло ее, она трепетала, падала в пропасть и взлетала ввысь. Его палец ласкал ее, ей хотелось воспротивиться, но она не находила для этого сил. Ее ступни на матрасе дрожали. Голова моталась из стороны в сторону.

Так приподнялся и взглянул на нее. Ее голова запрокинулась, рот приоткрылся, она то и дело глубоко вздыхала.

Я в силах показать тебе звезды, дорогая, прежде тобой не виденные, – промолвил он. – Просто позволь мне идти дальше.

Кэсси ойкнула. «Идти дальше»? Что это значит? Как еще можно «идти дальше»?

– Расслабься, ни о чем не думай, – успокоил ее Так.

Кэсси всхлипнула, чувства переполняли ее. Нечто незнакомое. Ни на что не похожее. Ее засасывал водоворот, мысли путались, она падала в пропасть.

Так чувствовал пальцем ее нараставшее напряжение и понимал, что развязка близка. Он опустил голову и провел языком взад-вперед по вожделенному бугорку между ее ног. Ее спина выгнулась на кровати, а он чуть сжал ее сосок.

Кэсси вскрикнула, когда сознание покинуло ее тело и улетело прочь. Так обещал ей звезды, и теперь она словно унеслась в космос, где цветные искорки вспыхивали вокруг нее подобно фейерверку. Она правда была среди них, а не просто наблюдала издали. Взлетела к ним. Согревалась их теплом, светилась в их лучах.

Так не останавливался, пока ее напряжение не спало, а движения бедер не прекратились. Он осторожно убрал пальцы и положил голову ей на живот в ожидании, когда она откроет глаза.

И его не постигло разочарование. Когда она наконец расслабленно раскинулась на матрасе, в ее вдруг открывшихся серо-голубых глазах светилось удовлетворение, темные зрачки расширились, взгляд стал спокойным.

– Так?

Вот теперь он выбрал бы ее из толпы других.

Казалось, она не может и слова сказать о своих «делах».