Нельзя было отрицать, что между мной и Джеффом Кристофером была магия. Но магия не выигрывает каждого сражения. Иногда должна была побеждать семья, потому что это была единственная победа, которую могла позволить девушка.

— Они рассчитывают на меня, — сказала я, избегая смотреть ему в глаза, боясь, что он увидит мои сомнения, даже при том, что я запихнула их так далеко в свои кишки, как только могла. — И ты знаешь другой вариант.

Отречение. Я могла бы быть с Джеффом Кристофером, если бы отказалась от требований Стаи, своего места в линии наследования. Но также мне бы пришлось отказаться от семьи, отвергнуть обучение и образование, которые я получила как потенциальный Апекс.

Я заботилась о Джеффе, но он был не для меня. Мы не были предназначены друг другу. Это могло быть величайшей трагедией моего мира, но это не делало ее менее реальной.

— На днях я собираюсь начать принимать твои отказы лично.

Голос Джеффа был уверенным, но в его глазах была боль. Все-таки, он делал вид, что все нормально.

— Сегодня не тот день. Увидимся, Фэллон.

Его голос привлек мой взгляд, и обещание в его глазах было безошибочным.

— Увидимся, — снова сказал он, давая гарантию.

Стая базировалась в Мемфисе, но наша семья приехала в Чикаго ранее в этом году. Мы дали обещание вампирам Чикаго помогать справляться со сверхъестественными проблемами, которые появились, как только они объявили о своем существовании миру.

Мы искали место, которое напомнило бы нам о доме, и нашли фермерский дом, давно отживший свое, но с большим количеством комнат и спален для большинства из нас. Дом был не в лучшей форме — некогда яркая васильково-синяя краска выцвела до бледной сине-серой — но даже в таком плачевном состоянии она была красива. Громадное округлое крыльцо занимало почти половину передней части дома — необходимая вещь для семьи с южными корнями — и с одной стороны гордо выступала башня с конической крышей. Остальную часть фасада составляли окна и жалюзи.

Интерьер дома все еще нес запахи поколений, живших когда-то здесь. Каждое поколение, каждый год, наслаивали один запах на другой, как геологические пласты. Связки трав, подвешенные сушиться на кухне. Мягкие, старомодные духи. Грязь и дерн от длинных рабочих дней.

Я думаю, что, в конечном счете, Гейб выбрал это место, потому что в доме все еще держались воспоминания, и они заняли места членов Стаи, которые остались в Мемфисе.

Я зашла внутрь, повесила свой черный пиджак на стойку в стиле барокко у входной двери, и для последней проверки поглядела в старинное зеркало, которое там висело.

У меня было много сережек и туши, и мой вкус в одежде склонялся к черному и серому, неброским цветам, и занимательному крою. У меня были русые вьющиеся волосы, которые достались мне от матери. Мои коньячного цвета глаза были подведены карандашом, темный свитер с шалевым воротником и длинными рукавами, который доходил почти до подола моей черной плиссированной юбки.

Когда я приготовилась встретить очередного потенциального партнера, волка в одежде человека, дала себе честную оценку. Мои глаза были пронзительными и ясными, рот достаточно широкий, чтобы казаться дерзким. У меня были хорошие зубы, громкий смех и хорошее образование государственной школы. Это не означало, что потенциальный партнер будет так же хорош. И даже если я не была в восторге от перспективы встречи с ним, никто не любил отказ.

Я заправила прядь волос за ухо, выдохнула и пошла в гостиную.

Вся семья была в сборе среди выцветшей бархатной мебели: мои братья — от Габриэля до Бена — плюс Таня, жена Гейба, и Коннор, его сын и маленький принц. Но, когда я отметила их в своем мысленном списке, то поняла, что кавалера не было в поле зрения. Может он передумал, с трепетом подумала я, и я могла бы поесть с Джеффом блинчиков, или мы могли бы посмотреть у него кино.

Семья окружила Габриэля, высокого и с рыжевато-коричневыми волосами, с янтарными глазами, которые иногда излучали магию, и широкими плечами. Он был королем, всегда. Иногда самый большой человек в комнате, всегда самый величественный.

У Эли были темные волосы нашей матери и голубые глаза. У Гейба, Бена и Кристофера были светло-каштановые волосы и янтарные глаза, которые достались им от отца, а Дерек был миксом из двух, с темными волосами и янтарными глазами. Мои родители были странной и красивой парой — его залитый солнцем атлетизм против нее маленькой, экзотичной красоты.

Как и мои родители, Таня была стержнем Габриэля. Совершенно красивая в мягкой и естественной манере, с щечками, которые всегда, казалось, святились здоровым розовым цветом, и темными волосами, на данный момент собранными в пучок. Она подхватила Коннора на руки и подмигнула мне.

— Эй, сестренка, — сказал Бен, обнимая меня. — Я думал, что ты сегодня с Джеффри.

Бен не был поклонником традиции самец-парада.

— Гейб хотел, чтобы я с кем-то встретилась, — сказала я, скользя взглядом по моему старшему брату.

Он проигнорировал укол, пристально смотря на коробку, которая стояла на столе-тумбе перед ним.

— Потенциальный партнер? — спросил Бен, глядя на Габриэля. — Ты не упоминал об этом.

— Он здесь не для тебя, — ответил Габриэль, затем посмотрел на меня. — Ты как раз вовремя к открытию.