Наташа резко села на асфальте. Мимо бежали и бежали встревоженные люди. Рыба неубедительно притворялся спящим, лёжа на какой-то жалкой соломенной циновке.

– Вставай, что-то случилось, – сказала Наташа.

– Всё случилось? – ошарашено спросил он, приподнимаясь на локте и оглядываясь по сторонам.

Людей становилось всё больше, одни толкали перед собой тележки, другие тащили на закорках детей. Проехала пара на трёхколёсном велосипеде с прицепом. В прицепе тряслась крошечная белая собачонка.

Постепенно до Наташи и Рыбы дошел смысл происходящего – они всё-таки уснули куда-то ещё, и в этом «ещё» явно происходит что-то нехорошее. Люди бежали и бежали, и было непонятно, сколько их промчится мимо – там, откуда они появлялись, всё было затянуто дымом.

– Похоже на извержение вулкана, – сказала Наташа. – Последний день Помпеи. А, ты не знаешь. Как тяжело иметь дело с таким необразованным человеком. Бежим, короче.

– Может быть, в городе праздник бега? – предположил Рыба, не двигаясь с места.

– Ага, праздник. И все с такими обалдевшими физиономиями несутся к финишу.

– Может быть, тех, кто приходит последними, тут принято казнить?

– Хороший какой праздник! Добрый! – воскликнула Наташа. – Сразу видно жителя Просвещенной Империи!

Люди бежали мимо, не обращая внимания на двух сумасшедших, сидящих на асфальте. Наташа внимательно осмотрела себя и Рыбу. На них были одинаковые широкие чёрные штаны, похожие на японские хакама, и короткие вязаные свитера с капюшонами, у Наташи – красный, ближе к малиновому, у Рыбы – изумрудно-зелёный, слегка выцветший.

Она огляделась по сторонам. В пятидесяти метрах, а может быть, чуть дальше, стояло полуразрушенное многоэтажное здание. Здание оплывало на глазах, как будто было сделано из воска. Треснув пополам, провалилась внутрь плоская крыша – и огромный факел взметнулся на месте полурасплавленной постройки. Кто-то упал на асфальт лицом вниз. Его подхватили и потащили за собой другие.

– Мне кажется, тут что-то серьёзное, – сказала Наташа. – Не нравится мне этот олимпийский огонь. Давай-ка и мы рванём вслед за остальными.

Рыба неторопливо встал на ноги, поднял с асфальта циновку, аккуратно свернул в трубочку и поместил в специальный карман на своих хакама. А потом они взялись за руки, как дети, и побежали вслед за остальными.

Постепенно пришло понимание, как будто оба они подключились к некоему общему сознанию. Этот мир горел. Весь мир или только город, в котором они оказались. Город убивало небесное светило – плавились крыши соборов, купола оплывали и рушились внутрь. Стекали на асфальт двери и окна. Загорались то тут, то там факелы небоскрёбов. Как гирлянды, пылали протянутые над улицами провода. Но среди жителей не было паники. Они организованно бежали по улицам, поддерживая друг друга, словно выполняя привычный порядок действий. Рыба и Наташа не чувствовали жара, но догадывались, что скоро под их ногами вспыхнет земля, и потому старались не отставать от местных.

Постепенно город остался позади, широкая асфальтовая дорога пошла под уклон, и беглецы оказались в прохладной искусственной пещере, устроенной под каким-то водоёмом. Сквозь стеклянный потолок можно было видеть густую толщу воды, на утоптанном земляном полу плясали, как русалки, зеленоватые блики. Люди останавливались, пытались отдышаться. Потом рассаживались по углам, стараясь занимать меньше места.

Рыба расстелил циновку, на ней поместились ещё пятеро погорельцев.

– Что-то долго в этом году стоит над нами светило, – сказал один из них.

– Два дня ещё – самый максимум, – успокоили его, – и начнём отстраиваться заново.

– А почему вы не уехали? – спросила Наташа у своей соседки.

– Потому же, почему и вы.

– Да мы только что приехали. Мы не знали.

– Не знали они. Лето в разгаре, а они не знали.

– Ну, мы дураки, это давно известно. А вы-то что?

– А мы-то не бросим наш город на растерзание светилу. Вещи, конечно, вывезла. Детей, стариков отправила в дальние пещеры.

– Да что вы можете против солнца, огня и жары?

– А во-он, смотри, что мы можем, – ответила женщина, указывая пальцем куда-то вдаль. Наташа и Рыба почему-то уставились на сам палец, и через мгновение обнаружили, что нет уже вокруг никакой пещеры, что они сделались совсем крошечными и стоят, взявшись за руки, на плоском широком ногте огромного указующего перста. Возникло ощущение полёта, потом – падения. Наташа и Рыба соскользнули, как с горки, на твёрдую землю, подняв столб пепла. Огляделись по сторонам. Оказалось, что гигантский палец перенёс их на окраину сгоревшего города.