– Коллежский агрессор! – тихо сказала Кэт. Наташа потянулась к папке.

– Слушай, а эта твоя… Макса – она на человеческий язык как-нибудь переводится? – быстро спросила Мара, чтобы разрядить обстановку.

– А то! – радостно откликнулась Кэт. – В переводе с аборигенского на русский «Маймакса» означает то ли «Рыбья протока», то ли «Рыбный путь».

– Рыба, в путь, – повторила Наташа. И улыбнулась.

Почувствовав перемены в атмосфере, Кэт уселась на подоконник, откашлялась и начала воспевать родной город.

Подумать только. Какой-то вещий голос повторял «Рыба в путь» – а это просто Кэт юродствовала. Неужели именно она вытащила Рыбу из бесконечных коридоров его сна? А Наташа-то ещё хотела задвинуть её шкафом или даже разжаловать в Митины анимешки. Интересно, на каком месте в табели о рангах находится эта должность?

– Короче, если соберёшься к нам – я тебя первым делом на набережную отведу, со всеми познакомлю… А потом на Сульфат, извини. Кто Сульфатом не дышал – тот жизни не знает. А тем, у кого заложен нос – посаны с Варавино всё объяснят… – продолжала тарахтеть Кэт. Но это было уже неважно.

До чего здорово было уснуть пораньше и увидеть Рыбу – закутанного в трёхслойный халат, какому позавидовал бы любой арабский шейх, взъерошенного спросонок, попивающего из тонкой резной чашки утренний зелёный кофе.

– Ты уже побрился? – спросила Наташа и провела рукой по его щеке.

Рыба в ответ осторожно прикусил её палец. Потом признался, что бреется вечером, перед сном. С тех пор как они начали видеть друг друга.

– Но там, у меня, ты же во сне! – засмеялась Наташа. – А значит, можешь представить себя каким захочешь! Хоть с бородой до пола – только, пожалуй, все же не надо с бородой. Вспомни, как во сне меняется одежда! Лёг в пижаме – проснулся в пальто. Жалко, что другой цвет волос не удаётся приснить. Я пробовала.

Рыба покивал, потом пробормотал себе под нос, что хотел бы иметь такую возможность и в реальном мире: заснуть в пижаме, проснуться уже в костюме. Но поскольку нет у него такой возможности, то сейчас он вынужден на какое-то время покинуть Наташу, чтобы привести себя в порядок.

Он проводил её в комнату для размышлений и удалился. Мебели вокруг было немного: мягкий пуф, жесткий стул, какая-то шведская стенка – видимо, на случай, если размышляющему захочется повисеть вверх ногами. Низенькая тахта – для размышлений в горизонтальном положении. Рядом с пуфом, на приземистом пятиугольном столике – не доигранная шахматная партия. Точнее, не совсем шахматная. Клетки были не двух, а пяти разных цветов, так, что доска напоминала скорее поле для игры в «Скраббл». Белые, коричневые, чёрные и красные фигуры стояли на ней кучно, но в совершенном беспорядке. От нечего делать Наташа пересчитала клетки: двенадцать по горизонтали, двенадцать по вертикали. Стало быть, всего сто сорок четыре.

Вернулся Рыба – в скромном шерстяном костюме с пряжками вместо крючков.

– Что значит число «сто сорок четыре»? – спросила у него Наташа.

– Говорят, это возраст мудрости. А что?

– Тут на доске ровно сто сорок четыре клетки.

– Простое совпадение. Это же «Завоеватель». У вас нет такой игры? Отец очень любил её и рано научил меня сначала основным правилам, а потом разным тонкостям и хитростям. Когда я приходил к нему, мы обязательно разыгрывали хотя бы одну партию. Смотри…

– Он же отказался от тебя ради денег! И по документам твоим отцом считался другой дядька, – перебила его Наташа. – Вот тебя бы спросили: мальчик, зачем ты ходишь к чужому человеку из другого лара – что бы ты ответил?

– Официально я ходил в его дом обучаться наукам. Я знал, что он мой отец. Он знал, что я его сын. Просто не нужно было говорить об этом при посторонних. Он и в самом деле учил меня. Бесплатно. Ните это особенно нравилось. Вот и «Завоевателю» заодно научил. Но мама не одобряла это, считала пустой тратой времени.

В «Завоевателя» играли вдвоём. Игроки получали на руки по два войска, укомплектованных князем, офицерами, колесницами, стрелками, шпионом и шутом. Пешек в этой игре не было. Чтобы обзавестись «пешими солдатами», следовало брать в плен фигуры противника. Можно было одним своим войском пленить другое, можно было с ним объединиться. Задача состояла в том, чтобы взять в плен как можно больше «пешек» и обездвижить или уничтожить вражеских князей. Князь был единственным, кого в этой игре «убивали». Но полная победа признавалась за тем игроком, который умудрялся захватить все фигуры на поле, не уничтожив при этом ни одного князя.