Когда экзорцист снова поднял крест и велел злому духу выйти, тот предложил абсурдную альтернативу:

– Выйду, выйду, только дайте ее мне! Хочу монахиню!

Интонация, с которой демон произнес эту фразу, придавала словам настолько грязный смысл, что меня повело. Кто дал нечистому право говорить о монахине с такой гнусной похотью? Это непристойно! Интуиция не подвела Джо, но хотя он разгадал замысел демона перебраться в другую жертву, никак не предполагал, что это может быть монахиня. Даже обычно невозмутимый епископ на секунду утратил хладнокровие.

– Что она тебе сделала, дьявол?

– Она знает. Она будет моей!

Ужасный сатанинский хохот наполнил церковь. Я невольно взглянул на монахиню. Выражение ее лица было чистым и благочестивым, как всегда. Она не подала вида, что слышала отвратительные инсинуации демона. Я восхитился ее верой и стойкостью в нелегком испытании.

К моему удивлению, епископ Маккенна, всегда избегавший пустых разговоров, начал задавать вопросы, явно заинтересовавшись, почему демон выбрал эту сестру мишенью для издевок. Демон обрадовался возможности опорочить монахиню своей клеветой.

– Я заберу ее, потому что я ее хочу! И ты меня не остановишь, священник!

Экзорцист не выдержал.

– Молчи, дьявол! — загремел он и разразился потоком слов на латыни. В переводе ритуал занимает около двадцати минут, но его можно повторять столько, сколько священник сочтет необходимым, включая слова, обращенные к демону.

– Я изгоняю тебя, нечистый! Вторгшегося врага! Всех злых духов! Каждого из вас! Во имя Господа нашего Иисуса Христа будьте вырваны и изгнаны из этого создания Божьего! Тот, кто повелевает вам, низверг вас из горнего рая в адскую бездну. Тот, кто повелевает вам, владычествует над морями, ветрами и бурями. Поэтому слушай и устрашись, Сатана, враг веры, враг рода человеческого, источник смерти, похититель жизни, извратитель справедливости! Корень зла! Основа пороков! Соблазнитель человеков! Предатель народов! Насаждающий зависть! Источник алчности! Причина раздора! Создатель боли! Почему ты остаешься и упорствуешь, когда знаешь, что Христос, наш Спаситель, разоблачил твои планы? Устрашись его!

Через несколько часов епископ объявил перерыв. В кино экзорцизм идет без остановки день и ночь, пока дьявол не отступит. На деле все иначе. Иногда мы прерываемся, едим скромный ленч, отдыхаем и вновь приступаем к ритуалу — это решать экзорцисту. Если ему кажется, что останавливаться нельзя, мы работаем столько, сколько нужно.

Как и во время семи предыдущих экзорцизмов Майкла, поведение маляра немедленно становилось нормальным, едва обряд останавливали. Я с таким уже сталкивался. Обычно одержимые реагируют двумя способами: некоторые ничего не помнят о церемонии и довольно долго приходят в себя после экзорцизма, другие, как Майкл, замечают все, что происходит. Теперь, когда демона не мучили слова епископа, он отступил, и Майкл снова стал самим собой.

Во время перерыва Джо повел Майкла в пиццерию, где произошло нечто странное. После еды старик решил закурить, мой напарник подал ему зажигалку. Хотя он не пользовался ею весь день и она не могла быть теплой, Майкл уронил ее с криком боли, будто ему сунули добела раскаленное железо.

– Пошел ты! — завопил он.

Бранные слова привлекли внимание семьи за соседним столиком.

Джо сообразил, что произошло. Во время ритуала он держал бутылку со святой водой и намочил руки. Обычно Майкл спокойно прикасался к освященным объектам без вреда для себя, несмотря на свою одержимость, но после экзорцизма сидящий в нем демон ослабел и не вынес даже слабого следа святой воды на руке Джо.

Несмотря на этот обнадеживающий знак, в тот день прогресса добиться не удалось — мы слышали только вопли и новые угрозы. На второй день все прошло примерно так же, только у меня начались ужасные видения. Сцены жутких преступлений, о которых я не вспоминал годами, сменяли друг друга, мучая меня непрекращающимся насилием. Тараканы и скорпионы шли по рекам крови, обгорелые тела поднимались из земли, как мумии в фильмах ужасов. В голову лезла всякая чертовщина, происходящая с женой и детьми, настолько чудовищная, что я отказываюсь переживать ее заново, излагая здесь. Самые дорогие воспоминания были испакощены ядом, который источал этот демон, а худшие осаждали меня.

– Не слушай, — твердил я себе, — это не по-настоящему. Дьявол смешивает правду с ложью и выворачивает наизнанку. Это фальсификация, безумие, приоткрывшийся ад! Видит Бог, на самом деле я не думаю ни о чем подобном!

Сосредоточиться на Боге — лучший способ защититься от ментального нападения. Постоянно сталкиваясь с психологическими атаками, я прогоняю из головы посторонние мысли, едва они появляются, не давая им проникнуть в воображение. Я вполне от мира сего и не склонен к полету фантазии, но демон может ухватиться за любую ниточку чувств и воспоминаний и вплести ее в нечто ужасное. Это случается со мной и во время очищения жилищ: я сотни раз читал молитву папы Льва XIII наизусть, но когда вдруг забываю следующую строчку и начинаю запинаться, Джо, который давно со мной работает, сразу все понимает и успевает брызнуть на меня святой водой, прежде чем я окончательно потеряю над собой контроль.

Если блокирование чужих мыслей не помогает, я рисую в воображении большое серебряное распятие и сосредоточиваюсь лишь на нем. Это похоже на свет Христов, о котором я уже писал. Кстати, к нему тоже можно прибегать в тех же целях. Вообразите вокруг себя ярко-белый световой кокон, вбирающий вас от макушки до подошв. Такую защиту не могут пробить злые мысли.

Но даже под защитой Христа к концу второго дня экзорцизма Майкла я настолько вымотался внутренне, что некоторое время не мог похвастаться высокой духовностью. После экзорцизма можно никогда не захотеть больше этим заниматься. Не говорю, что я терял веру, но подвергался сильнейшему психологическому давлению, как всякий выступающий против абсолютного зла. Даже на мгновение ощутив в своих мыслях дьявольское присутствие, прежним не станешь никогда.