Шрифт:
– Они стояли и мерились пиписьками. А я просто дал им возможность показать, какие они крутые. Этот уродский идиот-джокер пытался слинять…
– ЗАТКНИСЬ! – Даже Тахиона властный приказ русского заставил вздрогнуть. Поляков повернулся спиной к покрасневшему пареньку. – Проблема не в выходках пубертатного сверхспособного Калигулы. Проблема в Генри Чейкене.
– Как интересно. И кто, идеала ради, этот Генри Чейкен?
– Корреспондент «Ассошиэйтед пресс», который раньше работал за границей. Он опознал меня как Виктора Демьянова, корреспондента ТАСС.
– Кровь предков!
У Таха подломились ноги, и, нащупав край кровати, он тяжело плюхнулся на нее.
– Естественно, полиция…
Раздосадованный столь неспешным рассказом, Тах выхватил воспоминание из головы внука.
Улица, идущая вдоль Пидмонт-парка. Смотрит, как его кроссовки оставляют пыльные следы на капоте машины. Круг потных лиц, взирающих на эту сцену. Рты возбужденно раззявлены, глаза блестят. Он вырывается от удерживающего его Джорджа.
– Давайте, давайте! Делайте ставки. Не на урода-джокера – его расплющат.
Коп дергается: это Блез тянет за связь, соединившую человека с квартероном-такисианцем.
– Он не станет помогать джокеру. Он их тоже ненавидит. Я это знаю. Я у него в голове.
– А потом понаехала масса полисменов – и Блез узнал границы своих способностей, – продолжил Поляков, не догадываясь, что Тахион уже все прочел.
Таха продрала дрожь при мысли о том, что в самом конце эпизода Блез управлял девятью людьми. Пределом для самого Тахиона был полный контроль над троими – и это при крайнем напряжении всех физических и умственных сил. «Девять! А ему всего тринадцать. И я его обучал». Он встретился с неподвижным упрямым взглядом надувшегося парнишки.
– Чейкен с любопытством наблюдал всю сцену и заинтересовался тем, что мое теперешнее имя не соответствует тому, которое он помнит. Я наплел им, что поменял имя, поменяв образ жизни, но если они не полные идиоты, то это проверят.
– Твои документы?
– Очень хорошего качества, но один вопрос не там, где надо, или фотография, показанная не тому, кому надо…
Поляков выразительно пожал плечами.
– Тебе надо бежать. Из страны. Если тебе нужны деньги, то я…
– Нет. Я приехал сюда с определенной целью. Я не уеду.
– А как же я?
– Ты не важнее меня. То, что я делаю, делается из веры в идеал – возможно, смешной веры. Это слово должно быть тебе понятно, Тахион. Ты используешь его в качестве ругательства, веришь в него. Мы довольно похожи. Нам обоим присуще благородство. К сожалению, оно всегда оплачивается кровью.
– Ты не имеешь права использовать Блеза. Я запрещаю!
Поляков чуть приподнял брови, а его губы изогнулись в чуть заметной горькой улыбке.
– Я сделаю все, что захочет дядя Джордж! – проверещал Блез.
– Скорее я тебя убью, – заявил Тахион, глядя прямо в глаза русскому.
– Я тебе не враг, Танцор. Враг – он.
Толстый палец ткнул в потолок – в направлении апартаментов Хартманна, расположенных семью этажами выше.
20.00
Стоя так, что листья пальмы падали ему на лицо, словно челка, Маки Мессер смотрел, как Сара с тем мощным хером выходят из ресторана.
Она целый день не давала к себе приблизиться: держалась в толпе, так что у него не получалось застать ее одну. Он был уверен, что она наверняка отправится в тот номер, где жила с ниггером, чтобы принять душ: бабы повернуты на чистоте. Он никогда не видел «Психоз» и потому не догадывался, что в такой ситуации женщина из одного с Сарой поколения сделает подобное в последнюю очередь.
При воспоминании о том, как он прикончил щеголя-ниггера, его губы растянулись в улыбке. Как это было приятно – резать рукой кости! Однако прилив адреналина уже прошел. Он проголодался. Он смог найти Сару только ближе к полудню, в парке с джокерами. У него даже не было возможности пробраться на кухню какого-нибудь ресторана и стащить какой-нибудь еды. В течение всего этого дня голод подпитывал в нем бессильную злобу, которая все нарастала.
«Вот сука! Я должен ее убить. Нельзя подвести Человека». Ему придется очень скоро что-нибудь делать – что-то жестокое, – чтобы дать выход своим чувствам.
И вот теперь она и ее новый приятель пошли к лифтам, рука об руку. Идут наверх трахаться: бабы все одинаковые.
Он последовал за ними, снуя между делегатами, которые не удостаивали вниманием кривобокого парнишку, и оказался у лифтов вовремя, чтобы увидеть, как они зашли в одну из кабинок, дверь которой закрылась за ними.
Он громко захохотал.
– Да! Чудно, чудно!
Теперь осталось только проследить, на каком этаже они выйдут. А потом он их отыщет.
Он облизнулся. Хорошо бы они уже начали трахаться, когда он их найдет. Он представил себе, как большой член мужчины входит в Сару, а его жесткая рука входит в этого типа, и чуть не кончил.