– И что вы хотите за такую услугу?

– Я сделаю все это исключительно из большой любви к вашему царству.

Бывший хан поймал недоверчивые взгляды собеседников и поспешно добавил:

– И конечно, из-за большой нелюбви к моим бывшим соплеменникам.

– То есть вы едете на Русь и изображаете там, что готовите военный поход, поддержанный русскими князьями. Угроза возвращения бывшего великого хана удерживает войско Великой степи от набега на наше царство. Верно? – уточнила царица.

– По крайней мере, год выиграете, – кивнул Картаус.

– Года нам мало, нам необходимо полтора года.

– Я буду очень стараться, но и от вашей способности пускать пыль в глаза многое зависит.

– Это может сработать? – спросила царица, теперь уже у евнуха.

– Может, – кивнул Сирав, – других идей пока все равно нет.

– Хорошо, – царица встала и кивнула беженцу, – действуйте.

Картаус почтительно поклонился и оставался согнувшимся, пока посетители не ушли.

– Не понимают… – Картаус тяжело вздохнул и насыпал горсть гранатовых зернышек павлину, гуляющему неподалеку.

Павлин подошел к предложенному угощению и начал трапезу.

– Понимаешь ли, брат павлиний, людям застилает разум желание получить хоть какую-то надежду, пусть даже ложную.

Павлин склевал еще несколько зерен.

– Когда степняки собирают войско, чтобы идти в набег, это еще можно отвести от себя и отсрочить. Даже когда прибывает посол, чтобы говорить о мире и дружбе, – и это еще не конец, можно интриговать, что-то предпринимать. А знаешь, когда конец? Когда нет уже смысла ничего делать?

Павлин приподнял голову и посмотрел на бывшего великого хана.

– Вот, ты понимаешь, – обрадовался сообразительности своего собеседника Картаус, – когда Золотой петушок прокукарекал – это всё. Значит, враг придет уже очень скоро. Вещица эта настолько древняя и сильная, что уже никто и не помнит, откуда она вообще взялась. Это предсказания сфинксов или Гамаюнов могут и сбыться, и не сбыться. Сигналы же Золотого петушка о войне – это предопределенное событие.

Павлин, видно насытившись, отвернулся и пошел прочь.

– Это правильно, – кивнул степняк одобрительно, – я вот тоже побегу отсюда. Спрашиваешь, зачем я соврал, подарив им надежду? Ну так иначе они меня могли не отпустить вовсе, а теперь еще и платочком помашут на прощанье, удачи желать будут.

Павлин расправил свой хвост и что-то крякнул.

– А то я без тебя не знаю, – расстроенно всплеснул руками Картаус, – я бы тоже лучше в Царьград побежал; на Руси скучно, там рабов нельзя держать. Но тут уж выбирать не приходится, хорошо хоть так ноги унести.

Низложенный великий хан Великой степи Картаус поднялся с подушки.

– Бежал бы и ты, брат павлиний, отсюда, такой мой тебе прощальный совет, – произнес он горестно, – тут скоро станет очень нехорошо.

Собравшаяся перед княжеским дворцом толпа деловито шумела, люди переговаривались между собой, ожидая выхода нового князя для решения многочисленных дел. Иванушка вглядывался в лица людей, старался подслушать, о чем они говорят. Разговоры велись разные, бояре и купцы стояли отдельно, простые мужики и бабы – чуть в стороне. Их выслушают, только если князь дотерпит, что случалось нечасто; но это хоть какая-то надежда. Бояре и купцы стояли ближе, поэтому их разговоры были слышны лучше.

– Зерно-то Тривосьмое царство задорого предлагает. Чуют, что нужда у нас; эх, образумил бы их кто…

– А новгородцы совсем обнаглели: при Василисе такого не было, чтобы десятину товара отдать только за проход по их рекам. Десятину! Наглецы, как есть наглецы.

– А новый князь – он ничего, обещал разобраться с этим грабежом новгородским.

– Ха, еще бы, варяги и новгородцы друг друга никогда не жаловали.

– Пусть разбойников изведет, житья от них нет совсем!

– Это тех, где свистун во главе стоит? Да они совсем обнаглели в последнее время – давеча купеческий склад обнесли, всего в версте от города. Ничего уже не боятся!

Крестьяне и простое мужичье больше молчали, особо не надеясь получить от новоявленного князя помощь, но и тут можно было подслушать интересные истории.

– Лично видел его, вот как тебя.

– Брешешь, поди.

– И ничего я и не вру. Вот сам послушай, у меня тогда репа уродилась, большущая. А как ее вытащить? У меня уже спину ломит, бабка моя тоже совсем плоха, сын в войске Ивана-царевича ушел – говорят, что они там все вурдалаками стали, не знаю уже, верить или нет, – а внучка совсем малая еще. Тащим репу, а она не шевелится даже. Бабка моя говорит: давай собаку нашу, Жучку, запряжем как коня. Запрячь-то запрягли, а Жучка сидит на месте ровно и тащить не сильно хочет. Даже кошку впрягли, тоже помощи никакой. Видим, идут путники, а один из них вот тот, кто князем себя объявил. Посмотрел он на нас и посоветовал – еще мышь вам надо, и будет хорошо.