Фенно-Дераль прошел мимо стражи и первым делом спросил, как себя чувствует больной. На самом деле самочувствие фор Гронтеша интересовало его куда меньше, чем незаметная его охрана, которую наконец-то удалось наладить.

— Заметно лучше, — ответил лекарь. — Вчера лихорадка начала спадать, теперь его светлость быстро пойдет на поправку.

— Хорошо, — кивнул Фенно-Дераль. — Между прочим, герцог, у меня к вам дело.

— Какое? — Реннар медленно повернул голову и окинул гостя откровенно неприязненным взглядом.

— Государственное, — усмехнулся начальник полиции. — Как всегда, государственное. Взгляните, — он подвинул к постели больного стул, уселся и достал из жестких картонных корочек лист плотной бумаги. — Этот портрет снят с пробравшегося сюда несколько ночей назад убийцы. Его высочество не смог опознать злодея, но, может быть, вам он покажется знакомым?

Откровенно говоря, Фенно-Дераль не ждал толку от этой попытки. То ли заурядная внешность играла роль, то ли убийца был в столице человеком новым, но его не мог опознать никто. Ни во дворце, ни в гвардии, ни в гильдии магов никто никогда не видел этого человека. Опрос осведомителей из уголовной среды тоже ничего не дал. Так с чего бы предполагаемой жертве его знать?

Но, какой бы глупостью это ни казалось, сбрасывать со счетов даже мизерную вероятность Фенно-Дераль не мог.

Реннар разглядывал портрет, мучительно хмурясь.

— Странно, но он и в самом деле кажется мне знакомым. Именно кажется. Я почти уверен, что не встречал этого человека, но… Кого-то он мне напоминает. Не могу сообразить.

Фенно-Дераль покосился на лекаря:

— Может, подстегнуть память? Вполне безвредное заклятие, разве что неприятно немного.

— Не сейчас, — лекарь покачал головой. — Организм ослаблен, магических воздействий для излечения и без того применяется слишком много. Не ранее, чем через неделю, а вероятней через две.

— В таком случае, герцог, попытайтесь вспомнить. Это единственная зацепка.

Реннар снова всмотрелся в портрет. Закрыл глаза. Открыл. Чертыхнулся.

— Брезжит что-то, на самом краю, а поймать не могу. Я постараюсь, виконт. Я… клянусь, я вспомню.

Подошел лекарь, опустил ладонь на вспотевший лоб:

— Спать.

Реннар закрыл глаза, напряженное лицо разгладилось.

— Мне жаль, господин начальник полиции, — сказал лекарь виновато, но твердо. — Больной слишком слаб и не должен сейчас нервничать.

— Понимаю, — Фенно-Дераль убрал портрет, поднялся. — Немедленно сообщите, если он вспомнит хоть что-то.

— Слушаюсь.

«Эфемерная зацепка, но лучше, лучше, чем ничего», — думал Фенно-Дераль, быстро спускаясь по узкой боковой лестнице. Пожалуй, первым делом сейчас стоило опросить людей в особняке фор Гронтешей. Если охота идет за Реннаром, то неудавшийся убийца мог какое-то время отираться и у его дома, а у слуг глаз бывает куда острей, чем у хозяев.

У слуг острые глаза, эту истину принц Ларк усвоил рано. А еще у них длинные языки, даже у тех, кто, казалось бы, предан тебе безоглядно. Их преданности хватает, чтобы не торговать твоими тайнами, но почему-то она не мешает обсуждать любую мелочь между собой, порождая порой самые дикие сплетни.

Начальник Тайной Канцелярии наверняка подходил к подбору слуг тщательнее, чем дворцовый управитель, и болтовни с их стороны можно было не опасаться. Но все же, общаясь с барышней Женей, принц ни на миг не забывал о чужих глазах и ушах. Поэтому в столовой, гостиной или прекрасном парке, разбитом вокруг загородного особняка, серьезных разговоров не вел.

Что, к его большой досаде, затягивало время пребывания в гостях у фор Циррента — принц Ларк даже примерно не мог предположить, насколько, потому что девушка и в самом деле знала уйму всего интересного.

Да еще «тетушка Гелли», драгоценная кузина фор Циррента! Понятно, что долгие часы в кабинете наедине с наследником престола убьют репутацию самой безупречной из девиц, но все же разговоры о чужом мире совсем не предназначены для женских ушей. Виконтесса фор Циррент сидела тихо, прикрывшись пяльцами с вышивкой, и временами казалось, что ее здесь вовсе нет, да и насчет ее умения хранить тайны принц не сомневался. Более того, хотя бы перед самим собой принц Ларк должен был признать: она куда более безопасный слушатель, чем Рени. Хотя бы потому, что ей не с кем поделиться услышанным, кроме самой барышни Жени. Но сам факт!