Впрочем, это можно понять. Не думаю, чтобы его дядька, воин до мозга костей и ваяющий из племянника своё подобие, отнёсся бы к рисованию снисходительно. Баловство это, сказал бы. Разве этим мужчина должен заниматься?

Закрываю тетрадь, Ян тотчас её отбирает. А я до сих пор не могу отделаться от впечатления, что заглянула в совсем другой необычный мир. В чужую душу заглянула.

– Ты хоть сам понимаешь, насколько это хорошо? Да у тебя свой Дар, художественный! Вот не ожидала!

Он только усмехается.

– Дар... А кому он тут нужен? Вон Гельке в самый раз, чем ещё девчонке от скуки заниматься? Сама посмотри, что у неё получается.

Да? Она тоже чем-то меня удивит?

Удивляет. Тем, что крепко-накрепко прижимает свою тетрадку к груди и мотает головой. Мол, не отдам, не проси. В глазах - слёзы, натуральные. Видно, какой-то секрет появился, смотри-ка...

– Ладно тебе, Гель, - озадаченно говорит Ян.
– Я же глядел, и ничего...

В это время в парадную дверь барабанят. Неохота идти к дальнему входу, и мы с Яном высовываемся прямо из кухни. На крылечке нетерпеливо пристукивает ножкой молодой человек в белом, с трогательной алой гвоздикой в петлице. Это что ещё за птица? И нарядец похожий где-то я уже видела, не далее, как сегодня...Костюмчик проще, чем у Мишеля, но смотрится импозантно. Ба-а, да это наверняка посыльный! Заметив меня, расшаркивается, а у самого глаза так и разбегаются от любопытства: нечасто, видать, приходится посещать этот сектор.

– А-а, мои покупки пожаловали!
– сообщаю своим обрадовано.

Потому что вижу в полуоткрытую створку ворот небольшой возок, запряженный парой белых пони. Возница на козлах тоже в белом, между прочим. Униформа у них такая, что ли? Лицо фирмы? Неважно. Главное, что двое-трое - не как один, вот они-то в четыре руки мне сейчас шустренько всё барахло перетаскают. Показываю ребятам, куда разгружаться, и пока они заносят коробки, пакеты и свёртки, зову Гелю посмотреть лошадок. Если Нора на неё так благотворно действует, то и пони пойдут на пользу. А чтобы наладить общение, прихватываю с кухни горбушку чёрного хлеба.

Геля восторженно гладит коняшек по гривам, по гладким атласным шеям, заглядывает во влажные чёрные глаза. Лошадки жмурятся от удовольствия, прядут ушами и тянутся к ней. Учу Гелю, как нужно предлагать угощение: с ладони, отогнув подальше пальцы, чтобы случайно зубами не прихватили; и она с удовольствием скармливает весь мой запас. Пытается плести косички в гривах, любуется упряжью, сочувствует, что приходится бедняжкам пони грызть железные удила... Долго потом они не могут расстаться друг с другом.

Возок разгружен. Посыльный спохватывается.

– Да, есть ещё кое-что, госпожа Ванесса.

Он выуживает - не из основного грузового отделения, а из багажного, рядом с возницей, две корзинки, чуть больше цветочного горшка; ловким движением, как фокусник, сдёргивает с каждой шуршащую бумагу.

Фиалки, подумать только! Не махонькие комнатные сенполии, а настоящие крупные садовые двухцветные фиалки с нежным ароматом!

– О!
– говорю я растеряно.

– Велели передать особо, вам и юной барышне.

– О!
– повторяю, не в силах ничего добавить.

Молодой человек многозначительно умолкает, и, кажется, я понимаю немой намёк. Извлекаю из недр денежного мешочка по монетке - им с возницей. Судя по расплывшимся улыбкам, хватило бы и одной на двоих, но не отбирать же! Пожалуй, надо поскорее ознакомиться со здешними ценами, и вообще - с денежной системой, чтобы не попадать впросак. Почему у меня ни на что не хватает времени в последнее время?

Возок отбывает восвояси. Геля уже завладела цветами и теперь блаженно суёт мордочку то в один букет, то в другой. Ойкнув, отстраняется и почёсывает нос. Догадавшись посмотреть, что это там такое кусачее, вылавливает спрятанную среди бархатистых листьев визитку: на тёмно-сиреневом бархате - серебряный вензель "М". Какой, однако, приятный сюрприз со стороны Мишеля, вот уж не подумала бы, что он способен на такую галантность!

– Пойдём!
– зову Гелю, пристроив цветы на кухонном окне - Посмотрим твои новые наряды, а заодно и померяем что-нибудь. Вот в новом наряде и прогуляешься, а то позеленела уже он нехватки воздуха.

Перед тем, как нас покинуть, Ян оглядывает гору свёртков и коробок, занимающую половину светлицы и качает головой. Дорвалась, явно читается на его лице, отпусти бабу за покупками - все магазины оберёт. Меня же заботит совсем другое: где мне всё это разместить? Шкафа-то нет. Что ж, пока самое насущное полежит в укладке, для прочего оставлю большие коробки. А потом... видно будет.

Геля первое время сидит на кровати, сложив руки на коленях, как примерная девочка, но, понаблюдав за мной, присоединяется к распаковке - подозреваю, ей нравится, как шуршит блестящая обёртка. Восторженно хлопает ресницами, с удовольствием разглядывает то платьице, то блузку и даже пытается кое-что приложить к себе. И с недоумением оглядывает комнату, как будто что-то ищет. Да нет здесь зеркала, детка, придётся поверить мне на слово, что ты в любом наряде хороша, как принцесса. Одно из платьев ей нравится особенно, она никак не может с ним расстаться, разложила на кровати, любуется, расправляет складочки... Смотрит на меня умоляюще. Конечно, солнышко, для того оно и куплено, чтобы ты его носила! Сейчас прикинем, каково оно на тебе, а заодно и босоножки к нему достанем, и ещё кое-что из женской мелочишки. Сделаем это немедленно, чтобы увидеть, насколько точно попали с размером.