— Ну чего зубоскалите? — все еще не унимался Абу Мухаммед. — Хотел бы я, чтобы Таруси увидел, как вы ползаете тут по полу. Вот сценка-то! Нашкодили, теперь следы заметаете. Если уж вы такие смелые, что ж не хотите показать свою удаль перед Таруси? Попробовали бы вы меня только задеть, я и без Таруси посчитал бы ваши ребра вот этими щипцами!

— А ты попробуй! — подзадорил его кто-то из моряков.

— И попробую!

— Кишка тонка, старина, тягаться с нами!

Абу Мухаммед замахнулся на матроса щипцами, но тот, смеясь, крепко сжал его в своих объятиях и тут же без особого труда обезоружил.

Все дружно рассмеялись. И громче всех — Ахмад: у него были свои счеты с Абу Мухаммедом.

— Пусти, пусти сейчас же, а то посажу тебя на жаровню, — не сдавался Абу Мухаммед.

Но матрос крепко держал его. Приподняв Абу Мухаммеда немного от земли, он пронес его через всю кофейню и, перекинув через стойку, под дружный хохот поставил старика на его обычное место.

Абу Мухаммед, возмущенный всеми этими проделками, решил действовать только официально.

— Сколько раз я говорил вам, капитан Кадри, чтобы ваши молодчики не устраивали в кофейне дележа. От их крика голова разламывается. Пусть расплачиваются и катят на все четыре стороны. От ваших матросов пользы никакой, одни убытки.

— А от других пользы больше? — не выдержал капитан. — Ты, я вижу, здорово разбогател на них? Вы только послушайте, что он говорит, — обратился он к матросам. — Нет, с меня хватит, я не хочу за вас краснеть! Не пойду ни на какие уступки. Делить выручку будем прямо на базаре, а оттуда каждый пусть идет своей дорогой, кто куда захочет.

— Вот это верно! С твоими ребятами разве можно иметь дело, как с другими?

А матросы, не обращая внимания на брюзжание Абу Мухаммеда, азартно стучали костяшками, время от времени громко требуя кофе за счет проигравших:

— Давай наливай, Абу Мухаммед, еще! Всем по чашке!

— Ничего вам больше не дам. За вами и так большой долг. Сначала платите, потом налью.

— Разве можно быть таким нелюбезным? Не жмись налей по чашечке.

— Пошарьте сначала в своих карманах, покажите, что у вас там водится.

— Не тяни, налей же, тебе говорят!

— Хорошо, я налью, но только тому, за кого поручится или уплатит капитан. В кофейне — не дома, за все надо платить.

— Ну и разговорился же ты сегодня, Абу Мухаммед, — сказал Ахмад, почесывая голову. — Можно подумать, что ты радио проглотил.

Абу Мухаммед поманил Ахмада пальцем, протягивая ему чашку с кофе. Когда же тот подошел, Абу Мухаммед схватил его за ухо.

— А, сукин сын, попался! Может быть, ты покажешь нам, как надо радио глотать?!

Капитан Кадри громко хлопнул в ладоши — потребовал для наргиле горящего уголька.

— Ну ладно, пошумели, и хватит на сегодня! — сказал он, сразу посерьезнев. — Интересно, куда это направились наши коллеги?

— Кто их знает, — ответил за всех Абу Фадал. — Говорят, Рахмуни ловит сурков, ну а другие, наверное, в море. Сегодня ведь тихо.

— Не очень-то верьте этому затишью, того и жди чего-нибудь, — подал из-за стойки голос Абу Мухаммед. — Таруси недаром сказал, после полудня будет шторм.

— Вряд ли, — возразил Джунди. — Погода вон какая хорошая!

— Хорошая, да ненадолго, — ответил Абу Мухаммед. — Февраль — месяц вероломный, говорит всегда Таруси…

— Да что твой Таруси, пророк, что ли? — взорвался Джунди.

— А может, и так, тебе что, завидно? — огрызнулся Абу Мухаммед.

— Не богохульствуй, дядя! Так и аллаха можно прогневить.

— Я не хочу никого гневить. Сам в погоде я не очень-то разбираюсь. Что слышал, то и повторяю.

Джунди затянулся несколько раз, булькая водой в наргиле, потом, вытащив изо рта мундштук, заключил:

— Ну, чего тут из пустого в порожнее переливать. Погода сама за себя говорит. Посмотрите, как солнце припекает.

— Сейчас ясно и штиль, потом дождь и шторм, на море всегда так. На все воля аллаха, — тасуя карты, философски заметил пожилой моряк.

— Твоя правда, — поддержали его моряки, — на все воля аллаха.

— Абу Мухаммед! — закричал Ахмад. — Налей-ка нам еще по чашечке!

— Шиш вам, а не кофе, многого захотели. Деньги сначала давайте. А ты, паршивец, — погрозил Абу Мухаммед Ахмаду, — чего здесь рассиживаешься? Пока не вернулся Таруси, лучше сбегай и купи наргиле вместо того, что ты разбил. Да побыстрее пошевеливайся, Таруси вернется после полудня.

Ахмад что-то проворчал, но с места не сдвинулся. «Таруси ушел в море и раньше вечера не вернется, — подумал он, — так что времени у меня достаточно».