Они молчали, и лишь я подняла голову, как оборотень спросил:

— Что с тобой?

— Шок. Я только сейчас поняла, что чувствую то, что чувствуете вы оба. Это нормально для вашего мира?

Ребята переглянулись.

— А раньше ты не чувствовала нас? — поинтересовался дракон.

Я задумалась.

— Наверное, чувствовала, но не так четко, как несколько минут назад. Раньше я ощущала ваши эмоции совсем легкой дымкой и скорее догадывалась о них. В нашем мире такое бывает… Повадки, движения, мимика. Это создает ощущение, что вы видите, знаете то, что чувствует человек. Вот сейчас я подумала, что это предположение, заключение… — Я говорила сбивчиво, не в силах подобрать слова, а потом остановилась и повернулась к Славе: — А в аудитории я почувствовала твою тревогу так ярко, как будто это испытывала я сама.

Мужчины еще раз переглянулись.

— Я тоже ощущал то, что ты описала, но думал, это из-за тебя, поскольку ты из другого мира. Может, для вас нормально передавать свои эмоции другим, — осторожно заметил Дима.

Судя по выражению лица оборотня, не один дракон сделал подобные выводы.

— Я не передавала эти эмоции, они исходили от вас. Иногда от одного, иногда от другого. В моем мире нет магии, у нас техника.

— Для нашего мира это тоже не типично, — заметил Слава.

— Значит, это из-за того, что мы объединились в тройку, — подвела итог я. — Вспомните, что Гарнер говорил? Мы не сможем не чувствовать нашу связь, не сможем ее избегать или игнорировать.

Воцарилась тишина. Каждый думал о своем, над нами витали эмоции, которые полностью соответствовали подавленному состоянию.

Если я на таком глубоком уровне буду чувствовать своих напарников, то мне придется туго. А что, если и еще какие-то свойства связи проявятся? Но теперь становилось понятно, почему полные тройки так хорошо работают. Мы будем как единый организм.

Это же ничего личного! Если честно, я чувствовала себя поруганной. Кошмар! Дракон и оборотень сидели напротив в не менее подавленном состоянии. Не сомневаюсь, они тоже поняли, что за проблема перед нами возникла.

— А почему ты так запаниковала в классе? — вынырнув из раздумий, поинтересовался оборотень.

— Я не люблю животных. В детстве меня в лесу покусала белка, с тех пор терпеть не могу все, что дикое и живое.

— Но мы должны учиться по программе, ориентированной на более мощного в тройке. А оборотень очень силен в фауне, — сказал Дима, неуверенно покосившись на Славу.

Я подавленно молчала.

— И если мы будем объединять силы и эмоции, значит, должны научиться справляться с чувствами остальных, — продолжил Дима.

— Все плохо, — подытожила я, и, судя по взглядам напарников, со мной согласились. — Все очень плохо!

На обед пришла в совершенно безобразном состоянии, мысли разбегались, и я никак не могла отойти от шока, вызванного новостями.

Машинально взяв еду, я направилась к своему месту около окна. Теперь рядом сели Дима и Слава. Я отметила, что их тарелки тоже полны, и оба едят, хоть и морщатся. Сегодня у нас был красноватый суп с непонятными желтыми крапинками, кусок синего мяса неизвестного происхождения и зеленые шланги, тоненькие и длинные. Они-то и отвлекли меня от мрачных мыслей. Как их намотать на ложку? Есть рукой как-то неудобно.

Суп оказался вполне нормальным и напоминал наш харчо, правда, очень отдаленно. Мясо по вкусу — свинина свининой, а вот шланги, навертев на ручку ложки и откусив, я положила обратно. Если кто-то грыз в школе карандаш, то сразу поймет, что за вкус у этого непонятного гарнира. Может, так и должно быть, но экстрим в еде я не понимаю.

Взяв стакан с компотом, заметила, что мужчины уже поели и с любопытством смотрят на меня.

— Что?

Вопрос решился задать Дима:

— Скажи, ты в своем мире имела низкий достаток?

Приподняв брови, я ответила:

— Скорее, средний.

— И тебе нравится эта пища? — недоверчиво поинтересовался Слава.

— Ну она, конечно, не деликатес, но вполне съедобная.

Больше мне ничего не сказали, но было видно, что мужчины остались при своем мнении.

— Что будем делать с образовавшейся связью? — обреченно поинтересовалась я.

— А что с ней можно сделать? Тут уже ничего не исправить, — пожал плечами Дима.

— Согласен. Но мне кажется, нужно поискать, что может ослабить или приостановить развитие связи, — заметил оборотень.

— А это не отразится на наших способностях? — с тревогой поинтересовалась я.

— Не знаю, но в противном случае мы будем жить одним организмом, — поставил нас перед фактом оборотень.

Мрачно переглянувшись, мы согласились.

— Значит, нужно отправляться в библиотеку, — подытожила я.

— Думаешь, там можно найти ответы на наши вопросы? — с сомнением спросил Дима.

— В библиотеке всегда можно что-то найти, особенно если знаешь, что искать, — уверила его я. — Но думаю, надо распределить секции. Иначе мы до конца жизни искать будем.