– А вы откуда знаете, что Аделаида Марковна изменяла Максимову? – недоверчиво спросил Коробов.

– Он сам мне сказал об этом, – ответила Наталья Михайловна. – Ведь мы же друзья… – Она чуть помолчала и поправилась: – Были друзьями… Простите, никак не могу привыкнуть, что Трофима Ивановича больше нет.

– Ну, тогда вы должны были знать и про рану на его голове, – сказал Коробов убежденно.

– Да, я знаю, – согласилась Сергеева. – Ее Максимову как раз и устроил любовник его жены.

– И вы знаете – кто? – встретился со мной взглядом Володя.

– Конечно, – просто ответила Наталья Михайловна. – Это Дрего Мора…

– Итальянец? – удивился Коробов. – Он что, каким-то образом пересекался с Максимовым и его женой?

– Не забывайте, Дрего ведь тоже шеф-повар, – посмотрела на следователя по особо важным делам Сергеева. – У нас такой же свой особый мир, как у писателей, художников, не знаю, чиновников, врачей или культуристов. Ну, или полицейских… И мы живем в этом мире и знаем друг друга. И уж, конечно, в нашем мире все мы пересекаемся друг с другом… – Она чуть помолчала, а потом продолжила: – Трофим, узнав про измену Аделаиды с Дрего Мора, заявился прямо в ресторан, где работает Дрего. Полез на него с кулаками. Между ними завязалась драка, в которой Максимов стал брать верх. И Дрего ударил его бутылкой по голове…

Теперь стало понятно, почему Дрего Мора сбежал. Вероятно, он думал, что Максимов умер от его удара бутылкой по голове. Решил, наверное, что случилось кровоизлияние в мозг, и не на шутку испугался. Ведь когда врач-криминалист констатировал смерть Максимова от отравления, в банкетном зале «Бонапарт» Дрего Мора уже и след простыл.

– Скажите, Наталья Михайловна, а этот Сундуков мог отравить Максимова? – в лоб спросил Коробов.

– Нет, не думаю, – ответила Сергеева. – Подножку подставить мог, как в случае с грибами, например, но вот отравить…

– Тогда кто мог это сделать, как вы думаете? – в упор посмотрел на собеседницу следователь по особо важным делам.

Наталья Михайловна повернула лицо в сторону столика, где сидели шеф-повара.

– Кто-то из тех троих, – сказала она, имея в виду Голубева, Михальчука и Галушко. – Больше некому.

Собственно, ее ответ мало чем отличался от ответа Сундукова. И он заставил крепко задуматься моего друга…

– Как тебе эта сушеф? – спросил Володя, отвлекшись, наконец, от раздумий.

– Умная, – ответил я.

– А еще? – поинтересовался Коробов.

– У нее, кажется, произошла какая-то драма в жизни, – помедлив, произнес я.

– Какая? – спросил Володя. Как мне показалось, он был согласен с моим утверждением про «драму» в жизни Сергеевой.

– Ну, может, она любила этого Максимова, – предположил я. – А он ходил по бабам.

– Не думаю, что она его любила, – возразил Володя.

– А что ты думаешь? – посмотрел я на него.

– Я думаю, что настоящая ее драма – это то, что у нее ничего не получилось с открытием собственного ресторана, – довольно убежденно произнес Володя. – Драма – то, что ей никак не удается стать независимой, чего она больше всего желает. Реализовать свой потенциал.

– Может быть, – согласился я.

– Как думаешь, она могла отравить Максимова? – спросил Володя.

– Зачем ей это? – удивился я, пожав плечами.

– Чтобы не зависеть от него, – произнес Коробов.

– Этого маловато, наверное, – сказал я уже не очень уверенно.

– Ну, брат, ты просто не знаешь, за что люди убивают друг друга, – невесело усмехнулся Володя. – Например, ты на своем «жигуле» не уступил дорогу «мерсу». Выходит владелец авто, оскорбленный до глубины души, и стреляет в тебя из дробовика. Или забивает до смерти бейсбольной битой, которую постоянно возит с собой под сиденьем. И не потому, что он такой крутой. Просто ты нарушил правила… Или, к примеру, взять ублюдка-наркомана. Он подкараулил старушку у сбербанка. И схватил ее сумку, куда она положила только что полученную пенсию. Но старушка вцепилась в сумку мертвой хваткой и не отдает. Ведь иначе ей просто нечем будет заплатить за квартиру и не на что будет жить. Тогда наркоман валит ее на землю и бьет ногами. Бьет до тех пор, пока она не испустит дух и не отпустит сумку. А бывает, что людей убивают и за сто рублей… Просто он попал под горячую руку или не повезло!

– Да я все это знаю, – сказал я. – Я ведь не из-за границы сюда приехал. Только вот какой у Сергеевой может быть мотив?

– А мотив у нее, как я уже сказал, освободиться от зависимости от Максимова, – ответил Володя.

– Но они с Максимовым были хорошими друзьями, – возразил я, как мне казалось, вполне обоснованно.

Но Коробов парировал мои слова не менее резонно:

– Это только с ее слов, что они были хорошими друзьями. И слова эти еще надо проверить.

– Кстати, насчет проверить, – я посмотрел на Володю, – а не поискать ли нам на кухне пропавшие грибы? Вряд ли настоящий квалифицированный повар – а здесь других нет – выбросит отличные белые грибы на помойку. Значит, тот, кто их украл, просто спрятал куда-нибудь подальше, чтобы Максимов не нашел.

– А что, это дельная мысль, – согласился Володя. – Пойдем, друг, поищем. В присутствии свидетелей, конечно.

Коробов встал, прошел к столику, за которым сидели шеф-повара, и громко произнес:

– Господа участники конкурса! Прошу пройти с нами на кухню.

– Зачем? – опасливо спросил Голубев, круглолицый мужчина с румянцем на щеках, шеф-повар ресторана «Ерема».

– Требуется ваша помощь, – исчерпывающе ответил Коробов.

Мы прошли на кухню. Плиты были выключены. Конкурсные блюда, которые повара готовили для членов жюри, вкусно пахли и притягивали своим аппетитным видом. Я не удержался и спер кусочек свиной вырезки с чесночком, который мгновенно растаял во рту. Пока остальные проходили на кухню, я повторил операцию еще раз. И еще… Такой вкусной свинины я никогда не едал…