– Наш телеканал называется «Авокадо».

– Никогда не слышала о таком… – произнесла в задумчивости женщина.

– Вот, теперь услышали, – сказал я. Похоже, консьержка кроме «Первого канала» и «России» ничего больше и не смотрела. Впрочем, у нас в Москве таких много…

Теперь надлежало поговорить с Сергеевой, чтобы самому услышать то, о чем мне поведала Ирина… И еще посмотреть Наталье Михайловне в глаза…

Ресторан «Трактир на Мясницкой» был хорош. Уютная обстановка, приглушенная музыка, причем не попсовая, а композиции Поля Мориа и Нино Рота. А меню! Все блюда, которые я заказал, были просто объедение. И правда, Трофим Максимов был гениальным поваром.

Когда принесли кофе, я попросил официанта, чтобы он пригласил ко мне сушефа.

– Что-то не так? – встревоженно спросил официант.

– Напротив, – ответил я. – Все очень вкусно. И даже более чем…

Наталья Михайловна подошла минуты через три.

– Добрый день, – поздоровался я.

– Добрый, – ответила Сергеева.

– Вы знаете, я еще никогда не ел ничего вкуснее, – произнес я восторженно. – И как вам это удается?

– У нас был хороший учитель, – потупила взор Сергеева. – Царство ему Небесное.

– Но вы и без него справляетесь превосходно, – заметил я. – Правда, все необычайно вкусно.

– Спасибо, мы стараемся, – сказала Наталья Михайловна.

– Вы знаете, я хотел бы… – начал было я. Мне вдруг стало неловко: я вот сижу, а женщина передо мной стоит, как подчиненная какая. И я попросил: – Вы не присядете?

Сергеева села напротив меня, и мы встретились взглядами. Взор ее был спокоен и даже благостен, как у человека, исполнившего важную миссию, тяжким грузом висевшую на нем.

– Вы не будете против, если я задам вам пару вопросов? – спросил я не очень решительно.

– А вы имеете на это право? – она улыбнулась. – Простите, это я так шучу… Конечно, задавайте.

– Поскольку я оказался в самом эпицентре известных вам событий, – сказал я, наверное, излишне претенциозно, – то мне просто ничего не остается, как продолжить их освещение на телеканале, который я представляю. То есть мне приходится… нет, не так, – сбился я, – в общем, я веду собственное журналистское расследование трагической гибели шеф-поваров Максимова и Голубева. В этом деле мне пока ничего не ясно, поэтому я решил прибегнуть к вашей помощи и…

– А вашему другу тоже ничего не ясно в этом деле? – неожиданно проговорила Наталья Сергеева.

– Какому другу? – спросил я машинально.

– Следователю, который был вместе с вами, – пояснила Наталья Михайловна. – Это ведь вы его вызвали?

– Да, – я отхлебнул остывший кофе и посмотрел на собеседницу. – Это я его вызвал. Честно говоря, и ему пока ничего не ясно. Но вы ведь никому об этом не скажете?

– Нет, не скажу, – улыбнулась Сергеева.

– Пока на подозрении, вернее, ему уже предъявили обвинение в убийстве, находится шеф-повар Дрего Мора, который был членом жюри конкурса и знал обоих убитых. Вы ведь тоже знаете этого Дрего Мора?

– Ну, так, – неопределенно пожала плечами Наталья Михайловна.

– Все указывает на то, что это он изготовил яд рицин, который убил вашего друга Трофима Максимова. Но пока не ясен мотив убийства. И непонятно, кто и зачем убил Голубева.

– Дрего был любовником жены Максимова и вполне мог желать ему смерти, – заметила Сергеева. – А Голубев… – она немного помолчала, – мог отравиться случайно, взяв на кухне, например, отравленную сметану, которая предназначалась Максимову.

– Да в том-то и дело, что после смерти Максимова никакого яда на кухне обнаружено не было. Убийца его либо хорошо спрятал, либо уничтожил. А на следующий день яд на кухне появился снова. То есть убийца принес его с собой и сделал так, чтобы, пробуя свои блюда, отравился бы именно Голубев.

– Ну, тогда действительно ничего не понятно, – Сергеева откинулась на спинку стула. – А вы-то сами что думаете?

– Я думаю, что отравление обоих шеф-поваров было намеренное и не связанное с конкурсом и главным призом, – ответил я. – Но мне совершенно непонятны мотивы убийств и, конечно, неизвестен их исполнитель, если это не Дрего Мора… Так вот, – вернулся я к первому вопросу, который хотел задать Сергеевой, – правда ли то, что жена Голубева была любовницей Максимова?

– Ну, у него были, конечно, женщины… – замялась Наталья Михайловна, поскольку мой вопрос был для нее неожиданным.

– Я говорю конкретно о Тамаре Голубевой.

– А вы откуда об этом знаете? – недоуменно спросила Сергеева.

– Ну… – промычал я, не зная, что ответить. – У меня свои источники.

– А-а, поня-атно, – протянула Наталья Михайловна. – Кажется, я догадываюсь о ваших источниках, это, наверное, вам рассказала та девушка из «Комсомолки».

– Ну… – снова промычал я, – как вам это сказать…

– Да, это правда, – не дожидаясь от меня вразумительного ответа, сказала Сергеева.

– Что ж, благодарю вас, – произнес я, допивая уже холодный кофе. – Вы мне очень помогли.