Если же, не приведи господь, ты на этом же танке ограбишь банк или совершишь иное серьезное противоправное действие, при котором погибнут люди, то прощайся уже не с лицензией, а с жизнью. В этом случае дело мгновенно уходило к спецполам, а те, как правило, не церемонились и уничтожали вооруженных преступников на месте без суда и следствия. В первую очередь тяжеловооруженных. Разумеется, все эти меры вооруженную преступность не искоренили. Но заметно поубавили, если сравнивать с тем беспределом, который творился в самом конце Серых Десятилетий.

Смотрящий игры был уже на месте. Звали его Моня Толстый, и Олег его знал. Как и все, кто имел хоть какое-то отношение к «КТО».

Это был неопрятного вида расплывшийся, сильно облысевший мужчина лет пятидесяти с маленькими голубыми глазками, прячущимися под припухлыми веками, и мясистым отвислым носом. Он сидел за видавшим виды обшарпанным конторским столом, тыкал толстым указательным пальцем с явно обгрызенным ногтем в клавиши комма и что-то высматривал на экране.

Здесь же, привалившись спиной к стене, засунув руки в карманы потрепанного комби, с дымящимся окурком сигареты в углу рта стоял Годла.

Олег не раз слышал и от отца, и от других танкистов не самые лестные отзывы о смотрящем Моне Толстом, которые сводились к одному: если Моне приходится выбирать между справедливостью и деньгами, он выберет справедливость. Но только за очень хорошие деньги. Правда, слышал Олег от отца и другие рассуждения – мол, хорошо, что Моня смотрит лишь за боями низкого класса, поскольку зеленым новичкам полезно иметь дело с такими, как он, – больше отсеется в самом начале. Зато те, кто получит уроки игры, а заодно и жизни от Мони, и не бросит «КТО», нарастят достаточно толстую шкуру, чтобы идти дальше.

– Привет, – поздоровался Олег, огляделся в поисках стула, не нашел, подошел к окну, отодвинул в сторону горшок, в котором почти уже совсем засохло какое-то пыльное растение, и уселся на широкий подоконник.

– С подоконника слезь, нуб, – пробурчал Моня Толстый, не отрывая взгляда от экрана. – Ага, вот оно.

– Вы бы цветок полили, – сказал Олег, не меняя позы. – Водой. А то ведь помрет, бедолага. Жалко.

– Борзый, – констатировал Моня, откидываясь на спинку стула. – Это хорошо, люблю борзых нубов. – Он посмотрел на Годлу. – А ты, мастер-капрал?

– А то! – подтвердил Годла. – Чем борзее нуб, тем больше фана [11] , когда его нагибаешь. А этот еще и в скафе. «Латник-4» никак? Обоссаться – не высохнуть. Мамка небось купила на последние, чтобы сыночек дорогой не ушибся? Подгузник-то не забыл, сыночек? Он тебе точно сегодня пригодится, а то потом скаф долго отмывать придется.

Олег помалкивал. Он хорошо помнил, что говорил по поводу подобных ситуаций отец.

«Танковый игровой бой – не драка во дворе. Покажи, как ты крут, за пультом, когда над картой опустится силовой купол. А киданье словами оставь тем, кто ничего другого не умеет».

– Ладно, к делу, – сказал Моня. – Значит, сегодня у нас дуэль. Мастер-капрал Годла, танк «Хантер М2» с пушкой «Смоки М3» против новобранца…э-э… Шалого. Танк «Васп М2» с пушкой «Смоки М2». Защитных красок нет. Начало ровно в двадцать один ноль-ноль. Распишитесь вот здесь и…

– Одну минуту, – перебил Олег. – Тут какая-то ошибка. У меня тоже танк «Хантер М2» и пушка «Смоки М3».

– Танк у тебя может быть какой угодно, – сказал смотрящий. – Хоть третий «Мамонт», хоть «Викинг». Но драться сегодня ты будешь на «Васпе».

– Это почему?

– Дополнение к правилам танковых дуэлей в Московском регионе от двенадцатого января две тысячи девяносто четвертого года. Новобранец не может выходить против старшего по рангу на танке, равном или превосходящем танк старшего по рангу. На, можешь сам почитать. – Он подтолкнул к краю стола лист аквабумаги с отпечатанным текстом.

Олег покосился на стол и сказал:

– Первый раз слышу об этом дополнении.

– Не моя проблема, – пожал жирными плечами Моня. – Не согласен – пожалуйста. Засчитаю техническое поражение, только и всего. С кем не бывает.

Олег кинул взгляд на Годлу. Мастер-капрал дожевывал потухший окурок и откровенно ухмылялся.

– Хорошо. – Олег очень старался быть и выглядеть совершенно спокойным. – Почему тогда это правило не применялось раньше?

– Раньше – это когда? – усмехнулся Моня. – Лет пятнадцать назад оно применялось. Хоть и не всегда. Ты этого помнить не можешь, потому как еще и ходить не умел. Но должен знать, что применение того или иного правила зависит от смотрящего. Если правило не отменено Конвентом смотрящих. Это правило не отменено. – Он посмотрел на часы. – Давай решай, новобранец, время идет. И скажи еще спасибо, что я даю тебе казенный «Васп» да еще и второй модификации. У него, между прочим, скорость и маневренность выше, чем у второго «Хантера».