Мы причалили къ большой лодк.

— Помогай Богъ, Яковъ Андреевичь! крикнулъ Алексй едоровичъ жернику.

— Милости просимъ, Алексй едоровичъ! отвчалъ тотъ, скидавая шапку: Куда Богъ несетъ?

— А вотъ съ добрымъ человкомъ пріхали вашихъ промысловъ взглянуть, какъ здшніе жихари (жители) пробываютъ.

— Доброе дло, доброе дло!

— Такъ вотъ что, Яковъ Андреевичъ, возьми ты молодца къ себ: пусть посмотритъ всхъ нашихъ обычаевъ: ему занятно.

— Милости просимъ, милости просимъ!

Я сталъ перебираться на лодку, которую мн указалъ Алексй едоровичъ.

— Только ты, дядя, ни мшай, сказалъ обращаясь ко мн Яковъ Андреевичъ: ты садись на носъ и сиди смирно.

Я общалъ и по его приказанію слъ на носъ.

— Съ Богомъ! крикнулъ Яковъ Андреевичъ: Об лодки (на одной было 5, на другой съ жерникомъ 7 человкъ) похали почти рядомъ: отъхавши отъ прежней тони съ полверсты, съ нашей лодки перекинули на другую лодку бичеву, привязанную къ правому крылу запаса; тамъ, перехвативши, привязали ее къ своему канату, накрученному на баранъ (вертикальный воротъ).

Когда лодки разъхались сажень на 15, на другой лодк бросили якорь, мы же поплыли сперва довольно покойно; но едва бичева, брошенная на другую лодку, натянулась, какъ жерникъ закричалъ:

— „Навались!“

За нимъ вс съ крикомъ „Навались! Нажми! у! у! (в)другъ — (в)другъ!“ стали работать веслами, перегибаясь подъ острымъ угломъ впередъ и, взмахнувъ весломъ, опрокидываясь назадъ почти въ горизонтальномъ положеніи; жерникъ въ это время, захватывая охапками запасъ, сталъ бросать въ воду. Вы можете судить объ усиліяхъ гребцовъ: запасъ въ 250 саженъ былъ выкинутъ не боле, какъ въ 2 минуты; но ихъ усилія въ сравненіи съ усиліями жерника совершенно ничтожны: жерникъ въ эти дв минуты выкинулъ неводъ, въ которомъ было, какъ меня здсь ловцы увряли, до трехъ-сотъ пудовъ всу [11] !

Запасъ быль весь выкинутъ, ловцы успокоились и тихо стали гресть; жерникъ слъ на корм; поставили баранъ и бичева стала распускаться; когда вся бичева, около 120 сажень, вышла, бросили якорь и стали запасъ тянуть на баранъ.

Въ другой лодк и въ то же время воротили другой баранъ и тянули къ себ другое крыло запаса.

Крылья запаса показались у насъ въ лодк; вынули якоря, какъ въ нашей, такъ и въ другой, и об поплыли, распуская бичеву дугою, одна къ другой. Другая ладья, зашедши за нашу, бросила якоря, наша сдлала то же. Человка по 3, по 4, перемняясь, стали тянуть баранъ. Вытянули всю бичеву. Тогда съ другой ладьи, отвязавъ бичеву отъ запаса, перекинули петину (привязанную къ запасу веревку) на нашу, и вс ловцы (между которыми была двка Марья), надвъ кожанные передники, закрывающіе и плечи, перепрыгнули въ нашу ладью, и вс стали тянуть запасъ въ лодку, одни за верхнюю тетиву, другіе за нижнюю. Едва увидали на крыльяхъ одну рыбину, какъ жерникъ сталъ бить воду весломь — пугать рыбу; отъ испугу рыба, идущая отъ запаса къ лодк, должна была вернуться въ запасъ. Жерникъ, перешедши въ другую лодку. разъзжалъ около тони и чаще билъ весломъ. Показалась матка; нижнюю тетиву скорй старались вздернуть на лодку. Наконецъ и нижняя и верхняя тетива матки была въ лодк. Жерникъ подвинулъ другую лодку къ нашей такъ, что матка, бывшая еще въ вод, была между лодками. Тогда къ жернику перепрыгнули человка 3 или 4 и перенесли верхнюю тетиву къ нему въ лодку. Я, по совту своего проводника, тоже перешелъ къ нему. Жерникъ взялъ сакъ, четверика въ три, сталъ брать рыбу изъ матки и ссыпать въ ящикъ, сложенный изъ досокъ во всю средину лодки, такъ что въ него можно было всыпать четвериковъ до 60.

Къ намъ подъхалъ мужикъ, лтъ 35, и смотрлъ на работу ловцовъ; мальчишекъ, двченокъ съ полдесятка стояло, въ нсколькихъ саженяхъ отъ лодки, по колно и выше въ вод: мы были боле полуверсты отъ берега и вода была довольно холодна, но на это они ршительно не обращали вниманія.

Жерникъ захватилъ своимъ сакомь рыбы четверика 2 и высыпалъ въ лодку.

— Смотри, смотри, какъ рыба закипитъ, сказалъ, мн одинъ изъ ловцовъ.

Въ-самомь-дл, высыпанная мелкая рыба, отъ 1 1/2 до 1/2 вершка, прыгая, очень походила на кипучую воду, какъ видомъ, такъ и шумомъ.

— Двка Машка потягивай, а не то… крикнулъ молодой ловецъ и прибавилъ еще слово неудобное для печати; но это поощреніе было не поощреніемь, а любезностью, потому что двка Машка все время не развлекаясь ничмъ, сильно тянула запасъ, да теперь, когда слегка только придерживали матку, ей и потягивать было не зачмъ.

Жерникъ взялъ сакомъ еще рыбу, тоже высыпалъ, потомъ еще, и наконецъ приказалъ поднять матку; когда вода изъ матки стекла, всю остальную рыбу пересыпали прямо въ лодку. Всей рыбы было поймано въ эту тоню четвериковъ 12–14.

— Глянь-ко, глянь, какъ кипитъ соболёкъ! сказалъ мн жерникъ.

— Какой соболёкъ?

— А вотъ эта рыба у насъ зовется соболькомъ, или еще хохолкомъ, или тамъ хохликомъ….. разно называется.

— Да вдь тутъ разная рыба?

— Разная, больше окуньки, малая часть снтка ершика, а все по нашему соболёкъ. А коли самая маленькая — то по нашему уклейка.

Когда рыба была вся ссыпана, ловцы стали расправлять запасъ, а жерникъ захватилъ совкомъ рыбы и высыпалъ въ мшокъ, подставленный прізжимъ мужикомъ, потомъ высыпалъ въ другой разъ, взглянулъ на мужика: тотъ полупросительно, полунастоятельно, смотрлъ на него, не отнимая мшка; жерникъ всыпалъ еще съ полсовка, такъ-что всей рыбы далъ онъ около 3-хъ — 4-хъ гарнцевъ; тогда мужикъ свернулъ мшокъ, снялъ шапку, поклонился и пустился въ дружелюбные разговоры съ ловцами. Ребятишки и двчонки стали робко приближаться къ хозяйской лодк; сперва подошли дв двочки; хозяинъ каждой всыпалъ по неполному совку (мене гарнца) рыбы въ подолъ.

Не много погодя пришло еще ребенка три; отъ берегу по вод выше колна бжали еще мальчиковъ и двочекъ тоже около 5, вс они робко подходили, и всмъ имъ или хозяинъ, или какой-нибудь ловецъ бросалъ въ подолъ неполный совокъ рыбы.

Запасъ [12] былъ собранъ, ладьямъ надо было хать на другую тоню; я остался въ ладь жервика и мы поплыли.

— Откудо у тебя, любезный, ловцы? спросилъ я Якова Андреевича.

— Да все, человкъ любезный, изъ здшнихъ жихаревъ, отвчалъ тотъ.