Когда людям что-то не сильно интересно (то есть почти все, кроме них самих), то их устроит любое, самое примитивное объяснение любой, даже самой сложной вещи или явления. Причем, чем примитивнее и проще — тем лучше! Чтоб не задумываться! Как при таком подходе они смогли построить свою цивилизацию — непонятно! Разве что на исключениях из общего правила, подвергаемых всеобщему снисходительному порицанию за бездумную трату времени и сил.

Цивилизация эльфов действительно зародилась в лесу… Как и людская, если уж на то пошло, но эльфов от людей отличает в первую очередь стремление к гармонии, а не к потреблению. Все остальное проистекает из этого фундаментального различия.

Люди с завистью смотрят на произведения эльфийского искусства, но смотрят с одной примитивной мыслью: «мне бы так, да побольше!», не задумываясь, что как раз стремления к накоплению у эльфов нет, иначе и они бы стремились «оптимизировать процесс», «сократить время и расходы» на производство очередного «шедевра», а не вкладывали бы в свои творения всю душу без остатка. Вот почему эльфийские творения так редки.

Люди с опаской смотрят на эльфов за их умения в магии и войнах, не задумываясь о том, что для эльфов это такое же искусство, и подход к ним соответствующий. Некоторые понимают. Понявшим завидуют потом, когда они достигают заоблачных вершин, все с той же мыслью: «Мне бы так, да побольше!» Но кто одобряет их путь вначале? Сложная философия, к которой большинство людей не склонно.

Зато что люди точно знают об эльфах, так это то, что они часто грызутся между собой! Почему-то эта тема не перестает интересовать простых обывателей, как и стоимость пшеницы или прошлогодняя метель. Особенно популярны те свары, причиной которых стала задетая честь! Людям не очень интересно вникать в эльфийскую психологию — уж больно сложно. Проще сказать: «У этих остроухих совершенно извращенные понятия о чести!» Поскольку «извращенное» — это все, что не похоже на людское, то замечание в целом верное, но немного обобщающее…

Лоувель и Налинна совершенно точно знали, какое оскорбление кому и когда было нанесено, и что последовало за этим. Другое дело, что они считали, что их это не касается… Дело даже не в пылких чувствах, которые эльфы испытывали друг к другу — дело в совершенно одинаковом чувстве отверженности, ибо отпрыски обоих родов… отнюдь не знатных, между прочим, просто старых, но у эльфов принято чтить память рода… Рода вышедшего когда-то из леса и отправившегося куда глаза глядят, ибо места им в лесу не нашлось…

Они разглядели друг в друге мудрость времен и ничтожность былых обид — они здесь. Они тут. Они равны. Они поступили в Академию в надежде избежать той участи, которую готовила безразличная судьба, и поэтому почувствовали друг в друге больше родства, чем в поколениях и поколениях обиженных предков. Каждому свое.

Их способности можно было назвать средними, а усердием, как и прочие отщепенцы, они могли своротить горы (все равно что вырастить сады в случае гномов). Ну а общая любовь к озорству поставила окончательную точку, без которой и так все было ясно. Гармония должна быть и в отношениях…

— А куда это ты, милая, рассчитываешь сопровождать архимага? — участливо поинтересовался Тридрилл у Налинны. — Надеешься, что сраженный твоей неземной красотой старый хрыч пригласит тебя в романтическую экскурсию по подвалам Академии? Сомневаюсь, если честно…

— Я тоже, хотя это бы, конечно, все упростило… Старики падки на молодое мясо, и люди тут не исключение, но в этот раз, боюсь, не пройдет. Скорее, сегодня я буду на подстраховке, на какой-нибудь непредвиденный случай. Если ты прав, и в подвалах тут ничего нет, то и архимагу тут больше делать нечего — он их все прошел прошлой ночью. Тогда он пойдет в город, охотиться на Градобоя по старинке. В этом случае мой маскарад и вправду ни к чему. А вот если он останется тут вынюхивать, то кто знает… Может, вход в подземелья находится где-нибудь в кабинете ректора…

— Нет там никаких ходов. Я там все стены обстучал… — мрачно буркнул Тридрилл, скрестив руки на груди. Его в свое время очень этот факт опечалил.

— Ну или еще где в потенциально людном месте. Ты же не все стены в Академии обстучал…

— Странное у тебя представление о людных местах. — Теперь гремлин глумливо усмехался. — Наводит на мысли о твоем представлении об уединенности… Ты права — не все. Руки как-то не дошли… Но если мне будет нечем заняться в ближайшую сотню лет, то как раз займусь…

Прибыли гномы. Вы когда-нибудь видели самодовольного гнома? Странное явление, если честно — улыбки там не разглядеть из-за густой бороды, блестящих глаз — из-за глухого шлема. Одежду они по такому поводу не меняют и вообще — внешнего отображения такого явления как самодовольство у гнома не увидишь. Тем не менее, спутать его ни с чем другим попросту невозможно, да и забыть этот волосато–бронированный комок — тоже. В общем, об успехе предприятия можно было не спрашивать, скорее уж надеяться, что гномы не начнут сразу петь победную оду на три часа…