Никто никогда не говорил царю об этом. Ученые люди, святые и философы разных религий часто приходили к царю. Они устраивали между собой жаркие дискуссии, выявляли друг у друга недостатки. Каждый стремился доказать невежество окружающих. И царю приходились по душе их споры. Таким образом, религия стала казаться ему иллюзией и невежеством, и он сумел найти жизненную опору в ее противоположности. Этого царя было трудно одолеть по части религии. Ни один из участников дискуссии не был способен воспринять религию. Группы, общины и религиозные учреждения всегда держатся за собственные догмы. У них нет ничего общего с религией, и не может быть. Религию может осознать лишь тот, кто не занимает ничью сторону. Трудно воспринять религию, если не стал самим собой. Религиозные общины в конце концов становятся врагами религии и друзьями ее противоположности.

Но царь не прекращал поиски. Для него поиски религии стали своего рода игрой. Даже противоположность религии стала причинять ему боль, муку и несчастье. Когда пришла пора итогов, когда царь возлежал на смертном одре, его охватило беспокойство. Но он был готов принять лишь высочайшую, безупречную и совершенную религию. Царь был непреклонен. Он решил не делать ни единого шага к религии до тех пор, пока не осознает совершенную религию. Проходили годы, и царь все глубже увязал в болоте. И вот у его изголовья стояла смерть.

Однажды в его дверь постучал молодой монах. Он ходил по домам с чашей для подаяний. Увидев встревоженного, угнетенного и смущенного царя, он спросил его о причине такого настроения. «А чем ты поможешь мне, даже если и узнаешь о причине?» - пожал плечами царь.
– Знаменитые ученые, святые и священнослужители не смогли помочь мне».

«Возможно, этим людям помешало как раз их величие, и ученые ничего не смогли поделать, - предположил молодой монах.
– Разве святые и священнослужители, которых узнают лишь по их одежде, достойны таких званий?»

Царь внимательно смотрел на юношу. В глазах царя горел свет, которого не было в глазах монаха. Этот свет был различим только в глазах царя. Тем временем монах продолжил говорить: «Я ничего не могу поделать. По сути, меня нет. Но тот, кто существует, может многое сделать».

Слова монаха были исполнены громадного смысла. Он радикально отличался от тысяч людей, которые приходили во дворец убеждать в чем-то царя. И царь заинтересовался человеком в бедной одежде и сказал: «Я хочу найти высшую религию и начать жить религиозно, но это невозможно, поэтому до конца жизни я буду несчастен. Какая религия самая высшая?»

Монах громко рассмеялся и ответил: «Царь, вы хотите поставить телегу впереди лошади, поэтому вы так несчастны. Жизнь человека становится религиозной не после того, как он находит религию. Религия обретается только после того, как жизнь становится религиозной. Ваше стремление найти высшую религию безумно. Достаточно искать вообще религию. Есть просто религия. Откуда вы взяли эту высшую религию? Я никогда не слышал о такой религии. Эта фраза бессмысленна. Для определения религии ничего не нужно добавлять. Есть лишь круг, исключительно замкнутый круг, поскольку круг, который не замкнут, нельзя называть таковым. Круг уже предполагает замкнутость. Само существование религии предполагает, что ее истинность цельна и безупречна. Люди, которые приходят к вам доказать, что их религия высшая- либо такие же безумцы, как и вы, либо лицемерны. Тому, кто знает истину, известна лишь единая религия, а не множество религий».

Потрясенный царь поклонился в ноги странствующему монаху. «Оставьте, пожалуйста, мои ноги», -сказал монах.
– Не связывайте их. Я пришел сюда освободить и ваши ноги. Давайте отправимся с вами к реке на границе вашего царства. Там я смогу указать пальцем на религию».

Они оба пошли к речному берегу. Им предоставили лучшие лодки царства, но монах выявил недостатки во всех них. Наконец, царь рассердился и сказал монаху: «Великая душа! Мы должны пересечь мелкую речушку. Через нее можно переправиться даже вплавь. Давай забудем о лодках и просто поплывем. Зачем нам попусту терять время?»

Монах как будто даже ждал такую его реакцию. «Царь, - сказал он.
– У меня точно такое же предложение. Почему вы беспокоитесь о лодках религиозных общин? Не лучше ли переправиться к Богу вплавь? По сути, нет лодки религии. Лодки предназначены для того, чтобы добывать заработок лодочникам. Единственный способ это плыть самому. Истину можно обрести лишь посредством собственных усилий. Никто больше не даст ее вам. Необходимо лично плыть в море истины. И нет другой опоры. Люди, которые ищут опору, тонут около самого берега. Люди, которые набираются мужества и плывут самостоятельно, в конечном итоге переплывают море, хотя время от времени могут уходить под воду».

Ребенок сказал мне: «Я хочу уподобиться Будде. Не могли бы вы показать мне способ достижения моего идеала?»

Этому мальчику было уже много лет, не меньше шестидесяти. Но тот, кто хочет уподобиться другим людям, до сих пор остается ребенком, все еще не зрелый человек.

Разве не указывает на зрелость человека его желание быть самим собой, а не походить на других людей? И если кто-то хочет уподобиться другому человеку, то добьется ли он этого?