Вернувшись в кухню, я проверила шкафчики и авторитетно сообщила:

– Девять. Нет, минуточку. – Я заглянула в холодильник. – Да, девять. Все блондинки, но не все натуральные. Белые, латиноамериканки, афроамериканки и одна азиатка. Возраст приблизительно от семи до тридцати-тридцати пяти.

Куки поставила чашку. Это означало, что следующие ее слова будут сказаны предельно серьезно.

– Чарли, я должна остаться дома и помочь. Это серьезное дело.

Ну, что я говорила?

– Я знаю, но они никуда не денутся. И я практически уверена, что умерли они не на днях. Вот только почему они появляются сейчас? Еще и целыми группами?

– Думаешь, это дело рук серийного убийцы?

– Скорее всего. Вряд ли все эти смерти стали результатом трудов разных людей. Ну разве что двоих. Я пыталась их приболтать, но, похоже, они не знают значения этого слова.

– Ясно. В общем, если что понадобится, сразу звони. – Куки двинулась к выходу, но внезапно остановилась. – Нет, не могу я идти на занятие. Я обязана остаться и помочь. Поискать информацию, еще что-то сделать. Бедняжки…

– Ничего подобного. Ты обязана научиться тому, как не убивать людей, если только тебе на самом деле, честно-честно, от всей души не захочется кого-нибудь прикончить. Целенаправленно. К тому же, если придется, я свистну Гаррету.

– М-мм, Гаррет, - промурлыкала Куки низким похотливым голосом.

Я могла поклясться, что ее глаза при этом закатились далеко-далеко.

– Ну просто удивительно.

Она тут же уставилась на меня.

– Что?

– Вчера ты вроде как насмотреться не могла на задницу дяди Боба. Вот я и подумала, что ты, наверное, на него запала.

– Чего? Не смотрела я ни на какую задницу!

Я изобразила свое любимое выражение лица, а именно – полнейшее безразличие к поднятому вопросу, и Куки нехотя призналась:

– Ну ладно. Может быть, самую малость. Только мне так кажется, или он и правда выглядит намного лучше?

Я тоже заметила. Дядя Боб пребывал в куда лучшей форме, чем обычно. И я знала почему. Ему так сильно нравилась Куки, что даже не верилось. Он старался для нее. Это мило. И капельку тревожно. А что, если они начнут встречаться? Или начнут встречаться, а потом расстанутся? Что мне-то тогда делать?

Я подтолкнула Куки к двери.

– Ладно-ладно, - проворчала она. – Я оставляю Эмбер одну. Она обещала сидеть дома и заниматься уроками.

– В субботу? Целый день? – фыркнула я. – Я своим предкам то же самое говорила.

– Ну все. Отвезу ее к бабушке.

– Это далеко. Ты опоздаешь на занятие. Или ты хочешь сидеть на галерке? К тому же я шучу. С ней все будет в порядке. Она совсем не похожа на меня. А теперь марш отсюда!

– Минуточку! Это еще что за хреновина?

Я посмотрела туда, куда показывала Куки. У книжного шкафа стояла моя, с позволения сказать, картина.

– Ну, я подумала, что могла бы выразить свои чувства с помощью искусства. Это для нового мозгоправа.

Моя сестра Джемма свела меня с каким-то психологом, который должен был разобраться с моим ПТСР. Картина, по идее, должна была сдвинуть все с мертвой точки.

– А чувства твои связаны с жаждой умерщвления всего сущего?

– Тогда я чувствовала, что капелька кровавости с намеком на обезглавливание станет неплохим трюком. Такая фигня их пугает до потери пульса.

– Знаешь, Чарли, они ведь на самом деле хотят тебе помочь.

– Знаю-знаю. Иди уже.

Мне очень не хотелось так поступать, но я все-таки вытолкала Куки за порог и закрыла за ней дверь. Сегодня с ней просто сладу нет.

Я развернулась, намереваясь принять душ и одеться во что-то, что не было бы пижамой, и столкнулась нос к носу с женщиной-призраком. Только она была совсем не похожа на остальных. У нее были длинные темные волосы, и одета она была в медицинскую форму с бейджиком на шнурке.

– Привет, - поздоровалась я, присматриваясь к ее шее. Вдобавок к прочим отличиям от других моих внезапных соседок ее не душили.

Она моргнула, будто удивлялась тому, что попала сюда, и отозвалась:

– Привет. Вы меня видите?

– Вижу, конечно. – Я обошла ее и направилась туда, куда и собиралась. То бишь в сторону ванной. – Ты здесь, чтобы перейти?

– Перейти? – переспросила она, пытаясь сориентироваться в ситуации. – Не думаю.

– Ладненько. В кофейнике еще остался кофе.

Женщина недоуменно нахмурилась, и мне пришлось признаться:

– Извини, плохая шутка. Чем я могу тебе помочь?

Она шагала за мной в ванную. Мне страшно не хотелось включать воду, когда там сидит одна из моих мертвых визитерш, но мне было необходимо принять душ.