Секс между Стасом и Вероникой просто обяжет последнюю бросить мормона. Как же! Не сохранила себя для сектанта. А если даже Вероника не откажется от мыслей о подвенечном мормонском платье, то память о грехопадении отложит надолго развитие ее отношений с мормоном. А там Стас закрепит свой успех.

Что будет дальше, Стас старался не думать. Вероника будет его. Дальше разберемся.

— Вероника Васильевна! — Аня опасливо закрывает дверь в мой кабинет. Постояла несколько секунд около нее, к чему-то прислушиваясь. Она держит листок в руках.

Я вернулась в школу ненадолго — до этого мы минут сорок гуляли с Робертом, сходили в чайный клуб (Роберт пил травяные сборы, ну и я, соответственно, тоже). Он проводил меня до школы и пошел по вызовам. «Так хорошо отдохнул», — сказал лукаво на прощанье. А в свой кабинет я заскочила лишь за сумкой с тетрадками.

Не похоже это на Аню, чтобы в четыре часа она сюда заходила. Испуганное лицо, подведенные глаза, в которых плещется паника, листик чуть дрожит. Какое событие приключилось?

Мой класс никогда нельзя было назвать образцово-показательным, но чтобы с начала года на него сыпалось столько бед? Видно, все дети возомнили внезапно себя взрослыми. Вот и расхлебывай их «взрослые» дела.

— Садись, Аня, что такое?

Девочка бежит к моему столу, а я холодею от плохого предчувствия.

Аня останавливается около стола. Потом будто вспоминает что-то, подходит к окну. И не просто так, а за шторку, и внимательно смотрит на улицу. Кабинет на втором этаже, хорошо видно все окрестности. Разглядывание улицы Аню несколько успокаивает, а у меня волосы на голове начинают шевелиться. Неужели за ней кто-то наблюдает, и девочка его боится?

Аня не склонна к показным эмоциям, да и волнуется она слишком сильно. Что-то с девочками не поделила, мальчика?

— Вероника Васильевна, будьте осторожны, — шепчет Аня сбивающимся голосом, подходя к моему столу. Приходится чуть наклониться к ней, чтобы услышать. Не буду описывать свое внутреннее состояние в тот момент.

— Лена Севальцева… знаете, она совсем нехорошая стала. Она хочет вам что-то сделать плохое… я сидела в нише под лестницей, а она говорила на лестнице по телефону, — Аня испуганно смотрит на меня. Мне тоже становится страшно: паника заразительна. Собираю всю свою силу воли и отвечаю на испуганный взгляд девочки спокойным взглядом. Она приободряется, что я не боюсь, ее голос становится более отчетливым.

— У нее в друзьях какие-то подозрительные личности, Кристина говорит. Она же с ней в одном дворе живет. То ли парень ее, то ли друзья: очень часто Аньку увозят на черном порше татуированные парни, накачанные… ее родители ничего не знают, но Кристинка видела… — конечно, Кристина видела. Мне известно о том, что она гуляет редко, предпочитая всем прогулкам делать уроки или читать книги у окна. Тут и в курсе всех событий будешь, и узнаешь много нового.

— Анечка, давай по порядку, — холод расползается по телу, но я контролирую себя, и неплохо. Мало ли что там услышала Аня, может, и не поняла половины. Хотя и так все ясно…

— Значит, первое. Новые подозрительные знакомые?

— Да, — переводит дух Аня.

— Второе. Еще что знаешь о Лене? Пока без того разговора.

— Она с Максимом встречается, — выпаливает Аня, и тут же смущается, — две недели как начала.

— Какой Максим? Наш?

— Да, Артемьев.

Лена обратила внимание на тихонького Максима? Удивительно…

— Это все из нового?

— Угу, — кивает Аня, успокаиваясь, — ну, кроме того, что она списывает у Янки математику, а у Артемьева — все остальные предметы.

Вопрос об общении Лены с Максимом мне понятен и снят с повестки дня.

— Так. Теперь к разговору. Анечка, моя золотая девочка, вспомни, пожалуйста, что тебя насторожило в этом разговоре.

— Вероника Васильевна…я сидела, короче, внизу под лестницей, — представляю. Сидела и переживала о своей жизни. Это любимое место Ани с восьмого класса, ее даже мальчишки в восьмом высмеивали за это.

— Продолжай, Ань. И что дальше?

— Ленка остановилась чуть наверху, прямо надо мной где-то… Это было после шестого урока, все уже ушли, а она — нет.

— Та-ак…

— Вот. Она точно говорила о вас, Вероника Васильевна. Она сказала: «Эта сука классная все видела. Я не знаю, что делать теперь…», ей там что-то ответили, а она: «Да, все понимаю. Но с ней нужно решить вопрос». И Лена начала подниматься вверх по лестнице, и больше я ничего не услышала…

— Да… это не очень хороший диалог, — попытаюсь успокоить я девочку, но Аня кулаки сжимает и шепчет быстро:

— Вероника Васильевна, вы не знаете! Пожалуйста, будьте осторожны. Пожалуйста! У Кристинки есть знакомый, он сказал о тех парнях, что это — уголовники. Ленка дружит с уголовниками! Понимаете? И звонила она им, больше некому! Она с этого года вообще со всеми общаться перестала, ну вот, только с Яной и Максимом. И все! Я сама сейчас боюсь, вдруг она узнает о том, что я вам все рассказала! Но я не могу не предупредить вас…