Перед ним весь измазанный в навозе, полураздетый, с заткнутой в рот портянкой лежал с вытаращенными глазами задыхающийся поручик Лебедев.

Кипит, полыхает пламенем по степным просторам гражданская война. Растут и крепнут силы революции. Из нестройных отрядиков красной гвардии вырастают с каждым днем спаянные железной революционной дисциплиной красноармейские полки, дивизии и армии.

Но упорен и враг. Огрызаясь, как волк, он с боем отдает каждую пядь земли и иногда бросается сам в наступление, заставляя отходить красные армии.

Партизанский отряд Твердовского развернулся уже в кавалерийскую бригаду.

Белым известно имя Твердовского, и оно наводит страх на самых отчаянных и забубенных. Не один белый генерал кончал самоубийством во избежание позора сдать свою саблю непобедимому командиру красной конницы.

Переброшенная на южный фронт, бригада Твердовского бьется с прославленным в белой армии конным корпусом генерала Слонова. Твердовский встретился с достойным противником. Отчаянная голова генерал Слонов. Лихими налетами обрушиваются его конники на тылы Красной Армии, сжигая продовольственные склады, взрывая станции и водокачки, разрушая пути, уничтожая все, что поддается уничтожению, на своей дороге.

Налетят, разворотят, разрушат и снова уходят к себе за линию фронта.

Второй месяц гоняется Твердовский за неуловимым генералом, но безуспешно.

Несколько раз удавалось настигать мелкие части корпуса Слонова и раскатывать их, но главные силы так же беспрепятственно уходили в свою лазейку к большой узловой станции, где корпус имел свою базу. А прорваться на станцию и покончить с белыми в их гнезде было невозможно.

По линии железной дороги циркулировал лучший бронепоезд белых «Русь», вооруженный тяжелыми морскими пушками Капе и десятками пулеметов. Что могла сделать с ним легкая, но беспомощная против его страшных орудий конница.

Как только части бригады Твердовского зарывались в погоне за противником к линии стальных путей, бронепоезд тут как тут, и, сметаемые его ужасающим огнем, скрипя зубами от злобы, отступают красные кавалеристы перед неуязвимым за своими броневыми плитами чудовищем.

Вне себя от бешенства, Твердовский дал наконец клятву, что он возьмет этот проклятый бронепоезд голыми руками и совершенно один. Даже в штабе бригады эти слова вызвали скептическую усмешку и сомнение. Твердовский обвел глазами своих соратников, стукнул кулаком по столу и сказал решительно:

— Говорю, возьму. А не возьму, пулю в лоб себе пущу!

И твердой походкой вышел.

Через две недели на узловой станции, где имел постоянную стоянку бронепоезд «Русь», была обнаружена попытка взорвать его. Ночью неизвестным злоумышленником, который под видом сцепщика лазил под колесами, была прикреплена к колесу огромной силы торпеда, которая при первом повороте колеса должна была взорваться и разнести весь поезд. Но злоумышленник, очевидно, был новичком в подрывном деле и от волнения либо впопыхах забыл вынуть из запала торпеды предохранительную чеку, и, когда поезд тронулся, торпеда безобидно зашлепала по шпалам и была немедленно замечена и снята.

После этого дела командир бронепоезда подполковник Стерницкий был смещен за халатность и небрежную охрану поезда, так как следствием было установлено, что он сам видел в ночь покушения неизвестного смазчика под вагонами и даже не потребовал у него документов. На место Стерницкого был назначен прибывший из штаба бронечастей доброармии капитан Пчелин, георгиевский кавалер.

Распущенно-беззаботная жизнь, которую вели при Стерницком офицеры и солдаты бронепоезда, как оборвалась. Капитан Пчелин построил всю команду и заявил:

— Приняв командование бронепоездом, я принимаю на себя всю ответственность за него. Бронепоезд бельмо на глазу у конницы Твердовского. Они сделают все возможное, чтобы уничтожить его. По данным разведки сам Твердовский поклялся уничтожить поезд, а Твердовский опасный противник. Поэтому приказываю господам офицерам и нижним чинам со всей строгостью выполнять предписания уставов строевого, полевого и караульной службы. Малейшее отклонение поведет за собой предание полевому суду. А пьяных я буду расстреливать без суда, независимо от звания и чина.

Хоть и не очень пришелся по вкусу распущенным бронепоездникам такой приказ, однако они присмирели, стали выполнять все требования тяжелой бронепоездной службы аккуратно. Капитан Пчелин, не зная устали, ежедневно осматривал поезд и в первые же дни безжалостно отдал под суд плутонгового начальника и комендоров за плохо вычищенные затворы пушек.

После этого все чины поезда стали наперерыв друг перед другом стараться по службе.

Спустя несколько дней капитан Пчелин получил из штаба группы приказ выйти ночью со станции в южном направлении и на разъезде Карапыш вскрыть приложенный к приказу запечатанный пакет, в котором заключалась инструкция для дальнейших действий. Пчелин собрал офицеров и объявил им, что поезд должен быть готов к отправлению в десять часов вечера.