Один из слуг, коварный Фэнмэн, попросил хозяина обучить его искусству стрельбы из лука.

— Сначала научись не моргать, потом снова приходи ко мне, — сказал И.

Фэнмэн пришел домой, лег под ткацкий станок жены и стал смотреть, не моргая, как двигались педали. Потом он научился не моргать, даже когда к его глазам подносили шило. Радостный, он снова пришел к И.

— Теперь ты должен научиться видеть маленькую вещь как большую, а неразличимую глазом как вполне отчетливую.

Слуга вернулся домой, вырвал у быка из хвоста волос, привязал к нему вошь и стал, не мигая, издали смотреть. На десятый день ему показалось, что вошь увеличилась в размерах. И все вокруг стало казаться больше, чем на самом деле.

Снова Фэнмэн прибежал к И. Тот сказал:

— Вот теперь ты можешь стрелять из лука.

Однажды И возвращался с охоты домой. Вдруг он увидел, что на опушке леса мелькнула человеческая тень и оттуда полетела стрела. И схватил лук и выстрелил. Обе стрелы столкнулись в воздухе и упали на землю. Девять стрел кто–то выпустил из лесу. Девять раз встречными выстрелами расщеплял их меткий И. Опустел колчан героя. С торжествующим видом выскочил Фэнмэн из лесу и выпустил десятую стрелу. Он ясно видел, что попал прямо в рот И, который перелетел через голову коня и упал на траву. Не таясь, подошел Фэнмэн к распростертому на земле хозяину. Но И вдруг открыл глаза и сел.

— Ты напрасно учился у меня столько времени. Разве ты не знаешь, что я умею на лету перекусывать стрелы. Но для этого нужно долго учиться, — сказал И, а потом выплюнул железный наконечник.

— Простите меня! — Фэнмэн упал на землю, обхватил колени господина.

— Иди и больше этого не делай! — презрительно махнул рукой И, вскочил на коня и умчался.

Однако ненависть продолжала тлеть в душе Фэнмэна. Не смея сам напасть на И, он стал подстрекать к бунту других слуг. Те поддались на уговоры. Они вырезали из ствола персикового дерева огромную дубину. Когда герой сел отдыхать после удачной охоты, подкрались сзади, ударили его изо всех сил по голове.

Так погиб небесный стрелок из лука. Люди забыли о зле, которое принесли ему, но снова вспомнили о его подвигах. Они стали почитать его как божество, отгоняющее нечисть, хотя И жил и умер, по воле богов, как обычный человек.

У государя Яо было две дочери. Старшая Эхуан — приемная, а младшая Нюйин — родная. Мудрый Яо любил их одинаково, а жена больше заботилась о Нюйин. Родная кровь ближе. Старшая дочь много работала, а младшая в это время веселилась. Но вот постарел Яо и решил уступить свой престол достойному и благородному Шуню. Для этого следовало породниться. Но какую из дочерей выдать за Шуня? Долго думал отец, ведь он любил одинаково обеих девушек.

— Пусть обе станут женами Шуня, — мудро решил Яо и сказал об этом жене. — И пусть обе будут равными.

— Хочу, чтобы Нюйин была старшей женой, а Эхуан во всем ей подчинялась, — заупрямилась жена, и переубедить ее не удалось.

И тогда Яо придумал три задачи, чтобы определить, кто из дочерей талантливей, проворней и умней. Кто победит — той и быть старшей женой. С таким справедливым решением жена спорить не могла.

Дал Яо дочерям по десять бобов и пять вязанок хвороста. Кто первый сварит бобы — та и победит.

Эхуан каждый день приходилось варить пищу. Развела она огонь, взяла маленький горшочек, засыпала туда бобы, налила немного воды и поставила кипятить. Быстро сварились бобы, да еще четыре вязанки хвороста остались нетронутыми. А Нюйин взяла большой горшок, налила туда много воды и высыпала бобы. Все вязанки хвороста сгорели, а вода даже закипеть не успела! Пришлось жене признать, что победила Эхуан.

Второй задачей было простегать войлочные подошвы обуви. Велел Яо жене принести подошвы и дратву. Эхуан часто приходилось шить туфли. Порезала она дратву на короткие кусочки. Один кончится, она тут же другой в иглу вставляет. Дело заспорилось. А Нюйин взяла длинную–предлинную нить дратвы, вдела ее в иголку и тоже принялась за работу. А длинная–предлинная нитка все время в узелки запутывалась. Эхуан к полудню две подошвы простегала, а Нюйин за это время и с одной не справилась. Еще больше огорчилась жена.

Третью задачу задал Яо: которая из дочерей быстрее доберется до горы Аишань, где жил Шунь, та и победит. Тут жена Яо вмешалась:

— Эхуан старшая, ей прилично на колеснице, запряженной тремя конями, ехать. А Нюйин младшая, пусть она на муле добирается.

Сразу понял Яо хитрость жены. Ведь широкая дорога для колесниц была во много раз длиннее, чем тропинка, по которой можно было проехать на муле. Но спорить не стал. Пусть уж едут…

Нюйин погнала мула. Тот быстро пробежал по тропинке, вывез девушку на дорогу у самой горы Аишань и вдруг остановился как вкопанный. Стегает его плетью Нюйин, стегает, а тот ни с места. Ведь мулы так же упрямы, как и ослы. А Эхуан тем временем не спеша ехала по широкой дороге. «Все равно, — думала она, — не обогнать мне Нюйин».

И вдруг увидела, какая беда с сестрой приключилась. Остановила коней Эхуан, сошла с колесницы, взяла Нюйин за руку и посадила к себе. Так они вместе к Шуню и поехали.

— Мы вместе приехали, поэтому мы равны между собой, — сказала Шуню Эхуан.

Стали они равными женами. Они помогали всеми силами Шуню управлять Поднебесной и много добра людям за долгую свою жизнь сделали.

В Китае жило много разных племен, и у каждого был свой предок, которого племя очень чтило, а память о нем передавалась в поколениях в течение тысяч лет и дошла до наших дней.