Шрифт:
– Но если я лишен такого таланта, мне должно помочь ваше искусство. Попробуйте побаловать меня немного!
– Если вы будете готовиться заранее, ничего не получится! – возразила Бинодини. – Нужно быть совершенно неподготовленным. Но как ты думаешь, дорогая Аша, может быть, лучше тебе взяться за Бихари?
Аша легонько толкнула Бинодини. Бихари тоже не поддержал шутки. Бинодини поняла, что Бихари не потерпит насмешек над Ашей. Это больно кольнуло ее самолюбие. Вот как! Значит, Ашу Бихари уважает, а ее, Бинодини, он не принимает всерьез?!
– Хоть этот попрошайка Бихари и обратился ко мне, – снова повернулась она к Аше, – но милостыню он жаждет получить именно от тебя. Удели ему что-нибудь, дорогая…
Аша окончательно рассердилась. Бихари вспыхнул, но через мгновение сказал, смеясь:
– Почему же вы предпочитаете Мохендро, а меня перепоручаете кому-то другому? Но ладно, торговаться из-за этого с Мохимом я не стану.
От Бинодини не укрылось стремление Бихари разрушить все ее планы, и она сказала себе, что с ним нужно быть осторожной.
От хорошего настроения Мохендро не осталось и следа. Ему казалось, что своей болтовней Бихари испортил все поэтическое очарование вечера.
– Твой Мохим тоже не собирается торговаться, Бихари, – недовольно сказал Мохендро. – Он вполне доволен тем, что имеет.
– Он-то, возможно, и не собирается, – ответил Бихари, – но это может произойти помимо его желания, раз ему так суждено…
– Вам ли говорить о торговле, Бихари-бабу, ведь в ваших руках ничего нет! – вмешалась Бинодини. И с резким смехом она игриво ущипнула Ашу за щеку. Рассерженная Аша вышла из комнаты. Бихари, разбитый наголову, сердито молчал.
Он уже собрался уходить, когда Бинодини вдруг сказала:
– Не падайте духом, Бихари-бабу. Сейчас я пришлю Ашу.
Бинодини вышла. Мохендро был раздосадован, что из-за Бихари их компания расстроилась. При виде его недовольного лица Бихари не выдержал.
– Ты погубишь себя, Мохим! – воскликнул он. – Но с собой делай что хочешь, только не губи ни в чем не повинную женщину, которая доверилась тебе всем сердцем! Я еще раз тебе говорю: не губи ее! – От волнения у Бихари прервался голос.
Сдерживая раздражение, Мохендро ответил:
– Я не понимаю тебя, Бихари. Не говори загадками, скажи прямо!
– И скажу! – Бихари не заметил, как повысил голос. – Бинодини нарочно сбивает тебя с пути, а ты ничего не понимаешь и, как глупый осел, идешь вперед, не разбирая дороги!
– Неправда! – загремел Мохендро. – Если ты будешь несправедливо подозревать уважаемую женщину, лучше тебе совсем не появляться в онтохпуре [23] !
В комнату вошла улыбающаяся Бинодини с подносом сладостей и поставила его перед Бихари.
23
Онтохпур – женская половина дома.
– Это еще зачем? – воскликнул Бихари. – Я не голоден.
– Ну как же так?! Неужели вы уйдете, ничего не попробовав?
Бихари рассмеялся:
– Понимаю, моя просьба принята! Теперь меня будут портить, началось ухаживание!
Бинодини лукаво улыбнулась.
– Вы же названый брат Мохендро. И поэтому можете пользоваться всеми родственными привилегиями. Зачем просить там, где можно требовать? Вы сами можете взять нашу любовь и внимание. Правда, Мохендро-бабу?
Мохендро от возмущения лишился дара речи.
– Бихари-бабу, – продолжала Бинодини, – вы что же это, стесняетесь есть или, может, сердитесь? Позвать вам кого-нибудь сюда?
– Никого и ничего мне не нужно. С меня довольно…
– Вы шутите? С вами просто невозможно справиться. Даже сладостями вас не подкупишь!
Ночью Аша призналась мужу, что терпеть не может Бихари, но Мохендро, вопреки обыкновению, не стал высмеивать жену.
Утром он отправился к другу.
– Знаешь, Бихари, – сказал он, – Бинодини у нас все же чужая, и ей неприятно, что ты приходишь на женскую половину дома.
– Неужели?! – удивился Бихари. – Ах, как нехорошо получилось! Что ж, если она против, я больше не покажусь ей на глаза.
Мохендро успокоился. Он не ожидал, что это неприятное дело так просто уладится. По правде говоря, он побаивался Бихари.
Но в тот же день Бихари явился на женскую половину дома.
– Биноди-ботхан, – сказал он, – простите меня!
– За что, Бихари-бабу?
– Я слышал от Мохендро, будто вы сердитесь за то, что я прихожу сюда. Скажите, что вы прощаете меня, и я сейчас же уйду.