— Веди, — кивнул наемнику и бросил через плечо лекарю: — Али, надеюсь, что до моего возвращения фон Ритц придет в сознание?..

Вообще-то провожатого я взял скорее для статуса. Не надо иметь университетское образование, чтобы понять, какая из башен замка западная. Тем более в предрассветный час, когда начинают блекнуть и прятаться звезды на восточной части неба. Но все те, кто продолжал наблюдать за происходящим из укромных мест, ни на секунду не должен усомниться в моем высоком положении. Сдаться благородному и высокородному противнику не так обидно, как сложить оружие перед подлым разбойником.

У двери, ведущей в башню, стояло еще несколько наших воинов, укрывающихся за невысокой баррикадой, сооруженной наспех из каких-то бочек и досок, и нацелив на бойницы башни взведенные арбалеты.

— Чего тут у вас? Где капитан?

— Пригнитесь, ваша милость. Или хотя бы щит возьмите… — протянул мне свой кто-то из наемников.

Я не стал отказываться. Спрятаться за парой бочек, если сверху стрелять начнут, при моем росте все равно не получится. А снова шлем надеть я запамятовал. Можно, конечно, медвежью голову вместо капюшона набросить. Но в преддверии разговора с бранденбургскими рыцарями, это не самая лучшая идея. У меня и без дополнительной маскировки для их восприятия вид не самый подходящий. Так что обойдемся без дополнительных спецэффектов.

— Рассказывайте.

— Так нечего рассказывать, ваша милость… — пожал плечами наемник, нервно дергая усом. — Лиса эти внутрь впустили и сразу дверь заперли. Потом, сколько мы ни стучали, не отзывались. Пригрозили только, что стрелять начнут, если не угомонимся. А сейчас капитан показался в бойнице и крикнул, чтобы вас позвали… Если прикажете, мы их мигом выкурим, вон сколько сена у конюшни. Только капитан погибнет… Прибьют ведь.

— Я тебе выкурю! — и для доходчивости сунул под нос усачу кулак. А потом заорал: — Лис, покажись! Живой? Чего звал?! — и прибавил для особо непонятливых или чересчур хитрых: — Эй, вы! Если я не увижу своего капитана через минуту, велю поджечь башню! А кто уцелеет, повешу на стене за ноги!

Ясен пень, что в бойницу Фридрих не просунул бы головы при всем старании, так что пришлось немного подождать. Но вот дверь заскрипела и приоткрылась. Достаточно, чтоб сквозь нее можно было протиснуться. Вернее, продемонстрировать в щель рыжебородую физиономию моего офицера. Спасибо, парни подсуетились и вставили в держатель у двери факел.

— Детство вспомнил, Лис? В прятки играем?

Фридрих ничего не ответил, а место в проеме над его головой заняло незнакомое мне лицо. Такое же бородатое, только уже не рыжее, а скорее пшеничного оттенка. А ведь капитан не из тех, кого проще перепрыгнуть, чем обойти. Когда я был человеком, то глядел ему в глаза не наклоняясь.

— Как видишь, ваш капитан жив… пока, — прогудел здоровяк хриплым басом.

— Видел… — Все еще держащаяся за стенами предрассветная тьма не давала как следует разглядеть меня. А место поединка с фогтом отсюда не просматривалось. Так что, скорее всего, гости крестоносцев до сих пор не знали, с кем имеют дело. Кроме того, что услышали от Лиса. — И что дальше?..

— Рыцарю не пристало договариваться с наемником. Я буду говорить только с вашим господином. Где маркграф фон Айзенштайн?

Эх, вот бы мне опять стать человеком. Хоть на пару часов, если дольше никак нельзя… Спору нет, у великана больше шансов в драке, а вот для переговоров и прочей дипломатии его огромная башка не годится. Но, как говорится, за неимением гербовой…

Под кольчугой зачесалось так требовательно, что я не удержался и заскреб лапой по груди. С удовольствием ощущая, как зуд сменился легким покалыванием.

— Он перед тобой, безымянный рыцарь. Или ты не стесняешься своего имени и готов его назвать?

Где-то я читал, у Конан Дойля, кажется, что рыжие люди очень вспыльчивы. И обидевшись, мгновенно теряют всякий здравый смысл. Особенно ирландцы. А в заселении земель Бранденбурга, если не ошибаюсь, заслугу островитян трудно переоценить. Несмотря на монашеский чин. [45]

Видимо, творец Шерлока Холмса немного переоценил эту степень. Поскольку бранденбуржец дверь на себя дернул, раскрывая шире, и даже вперед подался, но наружу не вышел.

— Придержи язык, наглый щенок! Пока я не отрезал его тебе вместе с головой!

Забавно. И почему люди всегда так самоуверенны? Особенно здоровяки. Неужели им всем кажется, что кроме них, крупных мужиков в мире больше нет? Кстати, это и ко мне относится. Фома постоянно советовал об этом не забывать… Только в другой раз.

— Может, и щенок… — я ответил спокойно и достаточно громко. — Зато боевого мастифа. А лает на меня кто? Старый облезлый кабыздох? И кстати, фогт фон Ритц тоже давеча грозился меня в землю вколотить по пояс. А где он теперь? Не желаешь взглянуть, о грозный рыцарь Не Называющий Своего Имени?