– Макс, быстрее!

В этот момент товарищ ойкнул и упал.

Артист сразу вернулся к нему, взял за плечо, хотел приподнять, проверить, в порядке ли, но рядом несколько пуль вспахали склон насыпи. Пришлось вжаться в землю. Тут же два весьма ощутимых толчка в спину возвестили о том, что импровизированный щит сослужил службу, а еще о том, что надо убираться с открытой местности, и как можно скорее.

– Твою ж!.. Макс, Макс, ты как? Куда тебя? Идти можешь?

Товарищ застонал, попытался рукой дотянуться до спины, чтобы нащупать рану. Еще одна пуля попала в тушу собаки на спине Лощины. В лицо Артисту брызнули костяные осколки от шипов и ошметки плоти.

Схватив Макса под руку, он потащил его за собой. Ноги скользили по мокрой траве, пришлось упереться в землю рукой, чтобы не упасть. Лощина тоже пришел в себя и начал перебирать ногами. Насколько Артист помнил, аномалий в этом месте быть не должно, если только блуждающие… Но если начинать их выискивать, то есть вариант очень скоро превратиться в труп. Нужно рисковать.

Пули шлепали в опасной близости. Оружие невидимого стрелка наверняка снабжено тепловизором и глушителем – иначе бесшумно и прицельно бить в тумане просто нереально. К счастью, находился он, по всей видимости, достаточно далеко, потому что слишком часто промахивался, хотя клал кучно.

На полпути к вершине насыпи одна из пуль прошила куртку под левой рукой, оставив две дыры, другая задела бедро, разорвав штаны и кожу. Артист охнул от жгучей боли, оступился, упал. Инстинктивно схватился за рану, пальцы окунулись в кровь. Но он понимал, что останавливаться ни в коем случае нельзя, поэтому, превозмогая боль, продолжил двигаться вверх и тянуть Макса. Он боялся, что не сможет, но у него получилось. Подсознание добавило бодрости, подсказав, что рана, скорее всего, поверхностная.

Лощина тоже собрался с силами и сам помогал Артисту. Так, держа друг друга за куртки, они буквально вползли на верх насыпи, добравшись наконец до железнодорожного полотна. Две колеи уходили в туманную дымку, тускло поблескивая отполированными поверхностями рельс. Столбы линии электропередачи склонились над ними тощими истуканами, а провисшие провода придавали еще больше унылости пейзажу. Едва перевалившись через первый рельс, Артист услышал, как по тому звонко ударила пуля. Прижавшись щекой к бетонной шпале, постарался отдышаться. Подтянул раненую ногу, осмотрел.

– Сильно задело? – спросил Лощина, лежавший чуть дальше в ногах.

– Не! Царапина, но больно, су-ука… аааа! Ты как?

– В спину попало, пробило через тушу и влепило по ребрам, будто кувалдой. Но пуля осталась в собаке.

– Твою мать! Долбаные собаки! Если бы не они, мы бы успели.

– Зато они же нас сейчас и спасли.

Артист сначала не ответил, потом произнес:

– Все равно. Долбаные твари.

Еще с полминуты они лежали молча. Затем Артист подполз и перебрался через следующий рельс. Лощина последовал за ним. Промежуток между путями покрывал слой крупного щебня. Ползти по нему – удовольствие сомнительное. Камни впивались краями в тело, руки, ноги настойчиво и болезненно, словно намеренно пытаясь добраться до костей и причинить как можно больше страданий и боли. Но вставать не решились и ползли вперед, бормоча ругательства под нос.

Добрались до второго полотна, одолели его и спустились вниз. Там Артист снял с себя тушу мутанта, послужившую неплохим щитом, отвязал с лап шнур и бросил дохлую собаку в ближайшие кусты. Туда же отправилась и вторая шипастая.

Лощина других ранений, кроме как от ударившей в спину пули, не получил. Артист же наскоро перебинтовал ногу, затянув повязку потуже, чтобы хоть немного остановить кровь. Рана, как и ожидал, оказалась неглубокой: пуля прошла по касательной. Потом он проверил на руке АА-счетчик и, прихрамывая, пошел к деревьям. Мысленно благодарил судьбу за то, что на насыпи и рельсах не оказалось аномалий. Теперь же счетчик завибрировал почти сразу, а перемещаться пришлось с прежней осторожностью и не спеша. Но даже несмотря на это, оказавшись снова под защитой деревьев, почувствовали себя более уверенно.

Маршрут Артист помнил отлично: ходили здесь с Сувениром не меньше полудюжины раз. Туман начинал постепенно истаивать. Знание местности давало неплохое преимущество перед преследователями. Но эта вновь появившаяся фора потребуется, когда Артист будет проделывать проход в аномалиях, «вскрывая» «жемчужную цепь», и растрачивать ее впустую не хотелось. Поэтому стиснул зубы и держал ровный, уверенный темп.

Лощина не отставал, только один раз спросил, далеко ли еще. Артист буркнул «нет», даже не повернувшись. Он обливался потом и чувствовал, что начинает терять силы. Благо оставалось пройти совсем немного. Наконец впереди показались две выкорчеванные некогда могучие березы, упавшие на сородичей, образовав своеобразную букву «V». Как рассказывал Сувенир, поваленные деревья – это последствия одного из неудачных опытов Чипа и Дейла, ставшие ориентиром для обнаружения места прохода.

– Пришли, – сказал Артист, останавливаясь перед березами, за которыми вытянулась уже различимая «жемчужная цепь».

– Куда? – не понял Лощина.

– Сразу за этими двумя березами можно пройти сквозь аномалию, – начал рассказывать Артист, сбрасывая с себя рюкзак и оружие. – Кто бы нас ни преследовал, дальше они пройти не смогут.

– А мы сможем?

– Мы – сможем!

Уверенность в собственном голосе вызвала удивление. Ведь всю дорогу, с того самого момента, как он принял решение использовать открытый Чипом и Дейлом проход, его не оставляли сомнения в правильности такого выбора.