Он дождался, когда они войдут в дом и закроют за собой дверь, а потом медленно повернулся и пошел в сторону ворот сада, держа руки в карманах — высокий, стройный мужчина с седеющими волосами, с загоревшим под уэльским солнцем лицом, которое до этого было бледным из-за шести месяцев непрерывной тяжелой работы.

— Брид? — Его голос звучал резко. — Это ты? — Он оперся о ворота и вздохнул. — Ну же, Брид. Если это ты, то покажись и давай поговорим. Прямо сейчас.

Ответа не последовало, и в этой полной тишине он почувствовал, что его знобит.

Брид проснулась, когда солнце поднялось над горами. Огляделась. Сердце ее упало. Она надеялась, что во сне силы вернутся к ней и она снова окажется в безопасности во времени Адама. Но этого не случилось. Постепенно она смирилась с тем, что может случиться. Питаясь и отдыхая в своем старом летнем домике у ручья, где она часами медитировала каждый день, и в солнечное время и при звездах, она почувствовала, что силы все-таки возвращаются. Но с трудом, потому что она чувствовала, что Бройчан находится где-то поблизости. Когда это случаюсь, она превращалась в горную кошку, пробиралась на мягких лапках сквозь живые изгороди, осторожно спускалась в овраги и пряталась от него. Приходилось забираться на качающиеся сосны и смотреть сверху через грубые красноватые ветви с колючими иглами. Иногда он появлялся в виде человека, иногда превращался в кого-нибудь. То он был оленем и гордо нес свою голову с королевскими пятнами, то орлом, парившим над камнем и осматривавшим землю глазами, способными обнаружить даже муравья. И один или два раза, словно угадав, в кого превращается она, он появлялся в виде красивого кота с лоснящейся шерстью, который бродил под деревьями, мяукая и задрав нос, пытаясь унюхать ее запах.

Но каждый раз она пряталась и ждала, когда он уйдет. И наконец, со сменой луны она определила время, когда сила вернулась к большому камню, как говорили насечки, сделанные ее братом, и тогда положила пальцы на символы и почувствовала прилив энергии, которая давала ей силу направиться туда, куда она хотела, а она хотела быть там, где А-дам.

Таким образом, она снова оказалась сидящей под дубом. Дерево было полностью покрыто листвой, земля под ним заросла высокими травами, а перед ней в свете заходящего солнца простирался склон холма в сторону долины реки. Несколько мгновений она не шевелилась, потом вытянула и снова согнула ноги и осознала, что она все еще находится в теле кошки. Она улыбнулась про себя. Это не имело значения. Будучи кошкой, было легче вести наблюдение; пробираться в дома и в кровати; легче найти А-дама, который, должно быть, наконец приехал повидаться со своей Лизой. Когда она спрыгнула со стеньг, окружавшей двор, на низкую крышу старого каменного фермерского дома и быстро побежала по тяжелым, поросшим мхом каменным кровельным плиткам, она уже знала, в какой спальне он ночует. Но не ожидала, что он будет там с Джейн.

Открыв ворота, Адам вошел в сад и медленно зашагал по круто уходящей вниз тропинке под старыми яблонями. Здесь было прохладнее, так как тропинка была скрыта от солнца, а воздух был напоен ароматом цветущего шиповника. Он слышал, как шуршит в траве легкий ветерок, а где-то вдали воркует птичка. Он не был уверен, кого ожидает увидеть — женщину или кошку. Он вообще больше ни в чем не был уверен.

Он неожиданно вспомнил о своем последнем разговоре с Иваром Фернесом. Рассказы этого человека о Брид — если это была Брид — были просто поразительными. Он рассказывал, что она очень часто входила в глубокий транс и что он был абсолютно уверен в том, что этот транс она провоцировала сама. Во время такого транса она каким-то образом покидала собственное тело и могла превратиться в кого угодно, по своему выбору; кого-то, кого все могут видеть. Он подробно расспрашивал Адама о его доме, сравнивая ответы последнего с записями, которые он сделал по ее описаниям.

Проблема состояла в том, что никто не мог быть уверен, что она не посещала этот дом в какой-то из дней в прошлые годы и что ее не впускали ни Джейн, ни Келом, ни миссис Фрилинг, ни кто-либо другой — было бесконечное множество возможностей попасть в дом. Кроме того, существовала возможность использования ею телепатии, чтобы заставить их думать, что они видели кошку. Или видели ее саму. Адам обнаружил, что ему трудно рассказать о странных эротических снах, которые он видел, когда впустил в дом кошку, уснувшую затем в его постели, когда Джейн была в отъезде. Он неожиданно подумал, что нужно было быть с Фернесом более откровенным. Ему нравился Фернес. Несмотря на все его весьма странные гипотезы, он был грамотным врачом, с которым ему хотелось бы обсудить гораздо большее количество проблем. Возможно, когда они вернутся в Сент-Албанс, он снова с ним свяжется и посетит его, чтобы поговорить.

Неожиданно он остановился, почувствовав, что под деревьями в дальнем конце сада заметно какое-то движение. Сощурив глаза, чтобы лучше видеть, он постарался подавить в себе прилив страха и медленно пошел в том направлении. Он ничего не увидел, но только вдали, справа, испуганно взлетел черный дрозд, с тревогой поглядывая в его сторону. Он также услышал пронзительное чириканье вьюрка, которого он тоже побеспокоил. От волнения он покрылся мурашками и стал продвигаться по направлению к шуму еще осторожнее.

— А-дам…

Давно уже он не слышал этот печальный голос. Он сжал кулаки в карманах и заставил себя идти дальше, прокладывая себе путь в высокой траве, так как уже сошел с тропинки.

— А-дам…

Он остановился. Он не видел ее. Под искривленными старыми деревьями, стволы которых были покрыты мхом и лишайником, было довольно темно. Она могла быть где угодно. До него вдруг дошло, что больше он не ищет кошку. Он всматривался в тени, ища стройную молодую женщину с длинными черными волосами.

Он сделал еще несколько шагов и остановился. Он видел ее. Не больше чем тень, маячившая за деревьями.

— Брид? — Его голос походил на карканье. — Брид, это ты?

Он нахмурился, вглядываясь в тень за старым деревом в дальнем конце сада. Оно было больше остальных, а трава под ним по какой-то причине была ниже.

— Брид? — Теперь он не видел ее. Там, где, как ему показалось, он разглядел тень женщины, он видел только испещренную солнечными пятнами тень, слегка менявшую очертания, когда легкий бриз шевелил ветви яблонь.