Когда они наконец подъехали к дому, машины пастора там не было. Бет поставила машину возле синего «пежо» Адама и выключила двигатель. Света в доме не было.

Джайлс посмотрел сквозь мокрое ветровое стекло.

— Ты уверена, что поняла его правильно? Может, надо было поехать к дому пастора?

Бет покачала головой. Все внутри ее переворачивалось от дурного предчувствия. Она выбралась из машины и застыла на мгновение, глубоко вдыхая свежий холодный воздух.

— Нет. Он сказал сюда. Шиллинг-Хауз.

Она стояла, неподвижно. Джайлс выбрался из машины, обнял ее за плечи и поцеловал в макушку.

— Все будет нормально. Макларен, наверное, уже в пути. Я думаю, он не предполагал, что мы приедем так быстро. — Он крепко взял ее за руку и повел в обход дома к задней двери.

Из кухонных окон лился свет, и почти сразу же они увидели Адама, который стоял возле кухонного стола и смотрел на что-то, лежащее перед ним. Бет посмотрела на Джайлса.

— Мне постучать?

Он кивнул.

Адам испуганно поднял глаза, услышав стук. Потом медленно подошел к двери и открыл ее.

— Итак, молодая леди, Кен сказал, что ты была здесь. — Он не улыбался. — Проходите внутрь. Ты и твой молодой человек. — Он внимательно посмотрел на Джайлса. — Вы дураки. Оба.

— Мы хотели убедиться, что с тобой все в порядке, — виновато сказала Бет, когда Адам закрыл за ними дверь. Она нервно оглядела кухню. Та выглядела почти так же, как в первое их посещение, но на этот раз в очаге стоял чайник, и Адам водрузил на стол среди книг кружку и банку с растворимым кофе.

— Я в порядке. — Он стоял без движения и смотрел на них.

— Мы приезжали вчера, потому что я волновалась. Дверь была не заперта, и все выглядело так, будто ты отсутствовал уже давно. — Она вдруг заметила, что тарелка с остатками еды исчезла с сушилки. Видимо, Кен Макларен выбросил все, прежде чем вернуться домой.

— И вам понадобилось вмешаться. — Адам говорил вполне спокойно. — Бет, дорогая. Я не хотел, чтобы ты приезжала сюда по очень серьезной причине. Я не так уж стар и беспомощен и могу о себе позаботиться. Я нахожусь в здравом уме и твердой памяти. Я пытался защитить тебя. — Он глубоко вздохнул. — Но теперь, когда ты здесь, придется рассказать тебе всю историю. — Он взял кофейник и снял с крючков на буфете еще две кружки. — Я отослал Кена домой. Он предупредил меня о том, что позвонил вам. Он довольно приятный молодой человек, но несерьезно относится к тому, что я делаю. Он не понимает. Лучше не посвящать его в мои дела.

— А что вы делаете, доктор? — заговорил наконец Джайлс.

Адам приподнял бровь. Его карие глаза ожили, когда он заливал кофе горячей водой.

— Доктор Джекилл или доктор Франкенштейн? Я вижу направление ваших мыслей, молодой человек… Как, вы говорите, вас зовут? Нет, я не создаю чудовищ. — Он замолчал, капли воды с чайной ложки капали на стол, а он мгновение сидел, глядя в пространство. — А может быть, это и так. Кто знает?

Повернувшись, Адам пошел впереди них в свою гостиную и плюхнулся на диван. Взглянув на Джайлса, Бет пошла за ним. Джайлс взял две оставшиеся кружки.

Все трое посидели минуту или две молча, освещаемые мягким светом настольной лампы в углу комнаты. Ветер за окном усилился, и они слышали стук капель дождя по стеклу.

Адам очнулся и посмотрел на Бет.

— Я не думаю, что Лиза много рассказывала тебе обо мне, — медленно начал он. — Зачем? Я никогда не был тебе настоящим дедушкой.

Бет пожала плечами.

— Кое-что она все же рассказывала.

— Она когда-нибудь рассказывала тебе о Брид?

— Нет, — сказала она осторожно.

Адам вздохнул. Последовала длительная пауза, потом он начал говорить. В комнате стояла полная тишина, слышны были только шелест ветра под старой скошенной крышей и спокойный, почти монотонный голос Адама.

— Когда моя жена Джейн умерла, я проклял Брид. Я отослал ее в ту преисподнюю, откуда она явилась. Она убила твоего отца, Келома… — Его голос надломился, и он отвернулся, закрыв рукой глаза, глубоко вздохнул, а потом продолжил. — Она убила Фила Стивенсона. Она убила твою мать.

В комнате воцарилась продолжительная тишина. Бет смотрела на Адама, онемев от ужаса, ее глаза были устремлены на его лицо. Она буквально похолодела.

Закончив рассказ, Адам встал, подошел к окну и уставился в темноту.

— Я отвернулся от нее. Я не слушал ее мольбы. Я проклинал ее снова и снова. — Он замолчал, глядя в темноту сквозь свое отражение. — Я уехал в Америку. Я много пил.

Бет смотрела невидящим взглядом на полупустую бутылку «Лафроэга» на углу письменного стола.

— Потом я отправился в Бразилию. В Перу. В Боливию. Думал, что смогу забыть ее, но она все равно была со мной, в моих мыслях. Куда бы я ни поехал, я слышал, как она зовет меня: А-дам. — Он сказал это ее голосом. — Она умоляла меня пустить ее назад в мою жизнь, иначе Бройчан убьет ее. — Он снова замолчал.