Выходит, Вийя просто не хочет общаться с ним? Но почему?

Жаим смотрел на нее, ища ответа. Если бы она не отгородилась от него, то почувствовала бы его сосредоточенность. Но ответ все равно придет — надо только, чтобы она отреагировала.

Некоторое время оба молчали. Она сидела за пультом, безостановочно шевеля длинными коричневыми пальцами. Четкие линии ее профиля были сумрачны, иссиня-черные блестящие волосы стянуты в непременный хвост, который она носила всегда. За восемь лет он стал разве что немного длиннее.

«Она красивая, но с ней это как-то не сочетается», — сказала как-то Рет Сильвернайф. Это правда. Вийя прячет изящные очертания своего высокого, сильного тела под корабельным комбинезоном. Никогда не носит украшений, хотя любит их рассматривать. Красивый изгиб ее век и бровей в обрамлении длиннейших ресниц можно разглядеть, только когда она на тебя не смотрит — когда смотрит, ты видишь только нацеленные на тебя зрачки. От этого неуступчивого взгляда людям обычно делается не по себе.

«Можно выгнать должарианку с Должара, но нельзя вытравить Должар из должарианки», — пошутил однажды Локри.

Жаим был с Маркхемом, когда тот нашел Вийю. Она бесповоротно отреклась от родной планеты и выучила уни с быстротой, свидетельствовавшей о полной отдаче. Ее выговор, такой же по-артелионски чистый, как у Маркхема, изменял ей только в моменты сильного волнения.

Она продолжала работать, не отрывая глаз от клавиатуры.

Чем она таким занята? Жаим вдруг проникся уверенностью, что она пытается проникнуть в систему станции — и, может быть, уже знает о захваченной у врага гиперрации.

Нет, не может быть. Хотя она темпат, а не телепат, Жаим не позволяет себе даже думать о том, что слышал на совещании: слишком опасно.

Он вернул свои мысли к настоящему, продолжая следить за ней. Никакой реакции — а ведь она должна чувствовать интенсивность, если уж не предмет, его интереса.

«Это уже само по себе реакция», — подумал он, вспомнив, что за все те годы, когда Вийя с Маркхемом жили вместе, они ни разу не прикоснулись друг к другу и вообще никак не выражали своих чувств при других. Но каждый из них говорил о другом с непринужденностью, проистекающей из близкого знакомства — и доверия.

— А, ты здесь!

Восклицание Иварда застало Жаима врасплох, и он по старой привычке круто обернулся назад, изготовив руки. Вийя позади весело фыркнула.

Ивард, не смутившись, ринулся вперед — его веснушчатое лицо блестело от пота, как будто он бежал всю дорогу. Жаим заметил в мальчике некоторые перемены.

— Я так и надеялся, что ты меня дождешься, — сказал Ивард. — Я был на оси вращения, во дворце Тате Каги. Вот это здорово! А потом зашел к келли, и мы потеряли счет времени... — Тут Ивард защебетал и заухал — никогда бы Жаим не подумал, что человеческое горло способно производить такие звуки. Сам Ивард, казалось, не замечал своих успехов. — Оно так быстро идет.

— Давай-ка начнем, — сказал Жаим.

Ивард кивнул и закрыл глаза — видимо, чтобы наладить дыхание. Вийя тихо помогла Жаиму раздвинуть лишнюю мебель по углам комнаты и заняла место в арке: ведущей в сад, настороженно держа голову.

— Падай, — сказал Жаим, и Ивард послушно перекувырнулся, неуклюжий со своими длинными руками и ногами.

Жаим перевел взгляд на Вийю. Опять наблюдает за часовым-десантником. Зачем? Этого он тоже не мог взять в толк.

Но она не ответила бы, если бы он даже спросил, и Жаим вернул внимание к Иварду, уча его разным приемам падения.

Вийя наблюдала за уроком, но не двигалась и не говорила ни слова, пока Ивард, у которого никак не выходило одно упражнение, не попросил ее показать.

Жаим думал, что она откажется, и удивился, когда она молча отошла от окна и стала в стойку почти в пределах его досягаемости. Он заметил в ней легкий проблеск юмора — ничего явного, только изогнутые веки чуть-чуть надвинулись на темные, как ночь, глаза.

— Ха! — выдохнула она и атаковала.

Тело Жаима сработало раньше, чем мозг, но Вийя, после молниеносного обмена легкими ударами, приподняла его, лишь слегка крякнув от усилия, и швырнула в сторону. Он перевернулся в воздухе и приземлился в безупречном полуприседе, выставив руки.

— Здорово! — восхитился Ивард. — Давайте еще раз!

Они повторили. Тогда Ивард тоже захотел попробовать. Он уперся ногой в сцепленные руки Жаима, и тот подбросил его на метр в воздух. Мальчик приземлился неуклюже, но безопасно, перевернулся и поднялся на ноги.

— Тебе надо попрактиковаться, — сказал Жаим, подбоченившись. — Давай-ка вот с этого стула.

Ивард кивнул, отбросив назад рыжие, мокрые от пота волосы. Парень совсем недавно оправился от тяжелой болезни. Сам он, вероятно, не замечал своего хриплого дыхания, но Жаим заметил и велел ему немного посидеть.