– Мы услышим ваше тявканье еще до заката, мои матабелские щенки, – едва слышно произнес Питер и пошел обратно к спрятавшемуся от солнца в тени одной из хижин русскому.

– От старика ты ничего не добьешься. – Бухарин вынул изо рта мундштук из черного дерева и закашлялся, прикрывая ладонью рот. – Он весь высох, не чувствует боли, не чувствует страданий. Посмотри в его глаза. Фанатик.

– Согласен, эти сангома способны на самогипноз и становятся невосприимчивыми к боли. – Питер нетерпеливо посмотрел на часы. – Ну, где этот переводчик?

Только через час в деревню доставили заключенного из лагеря. Он упал перед Питером на колени, что-то бессвязно бормоча и протягивая закованные в наручники руки.

– Встань! – Питер повернулся к сержанту. – Сними с него наручники и приведи сюда старика.

Вусаманзи вывели на центр деревенской площади.

– Скажи, что я ему отец, – приказал Питер.

– Мамбо, он ответил, что его отцом был человек, а не гиена.

– Скажи, что я люблю его самого и его людей, но он вызвал мое неудовольствие.

– Мамбо, он ответил, что полностью счастлив, если вызвал неудовольствие вашей чести.

– Скажи, что он солгал моим людям.

– Мамбо, он ответил, что надеется сделать это снова.

– Скажи, что я знаю, что он защищает и дает пищу врагам государства.

– Мамбо, он ответил, что считает тебя сумасшедшим. Здесь нет врагов государства.

– Очень хорошо. Теперь обратись ко всем. Повтори, что я хочу узнать, где спрятались предатели. Скажи, что никто не пострадает, если они приведут меня к этим предателям.

Переводчик встал перед безмолвным строем женщин и детей и произнес длинную и пылкую речь. Ответом ему были все те же ничего не выражающие взгляды. Один ребенок заплакал, мать перекинула его под мышку и сунула распухший сосок в рот. Снова стало тихо.

– Сержант! – Питер Фунгабера отдал несколько приказов резким тоном, и руки Вусаманзи стянули за спиной веревкой. Один из десантников связал нейлоновый канат удавкой и перебросил конец через балку деревянного бункера для маиса. Вусаманзи подвели к бункеру и набросили петлю ему на шею.

– Теперь скажи его людям, что пытки закончатся немедленно, как только кто-нибудь из них согласится показать нам, где спрятались предатели.

Переводчик заговорил, но тут его перебил Вусаманзи:

– Проклинаю любого, кто заговорит с этим псом. Я приказываю вам молчать, что бы ни случилось. К тому, кто нарушит мой приказ, я буду приходить из могилы. Так приказываю я, Вусаманзи, повелитель вод.

– Приступайте! – приказал Фунгабера, и сержант потянул канат.

Петля затянулась на шее старика, и скоро он вынужден был встать на цыпочки.

– Достаточно! – приказал Фунгабера. – Прикажи им говорить.

Переводчик начал уговаривать, а потом просто умолять женщин, но лишенный возможности говорить Вусаманзи своим свирепым взглядом, всей своей волей заставлял их молчать.

– Сломайте ему ногу, – приказал Фунгабера.

Сержант подошел к старику и дюжиной ударов приклада раздробил ему левую ступню. Женщины, услышав, как захрустели старые хрупкие кости, стали завывать.

– Говорите! – приказал Фунгабера, но не услышал ничего, кроме жалобного плача.

– Ломайте другую ногу!

Когда приклад раздробил мелкие кости правой ступни Вусаманзи, старик повис на канате, а сержант отошел в сторону и с улыбкой стал наблюдать за отчаянными попытками старого колдуна ослабить давление веревки на шею и устоять на искалеченных ногах.

Теперь заплакали все женщины, а дети заревели во весь голос. Старшая жена подбежала к своему мужу и протянула к нему руки.

– Не трогайте ее! – приказал Фунгабера охранникам, попытавшимся оттащить старуху.

Немощная старуха попыталась поднять Вусаманзи, но у нее не было сил справиться даже с таким истощенным телом. Ей удалось только немного ослабить давление веревки на гортань и тем самым продлить агонию старика. Старик широко открыл рот, ловя воздух, губы его покрылись белой пеной. Он что-то хрипел.

– Послушайте, как поет этот старый петух и кудахчет его древняя курица! – Питер Фунгабера улыбнулся, а солдаты одобрительно захохотали.

Вусаманзи умирал долго, но наконец замер, подняв лицо к небу. Его жена опустилась на колени и запричитала, ритмично раскачиваясь.

Питер Фунгабера подошел к русскому. Бухарин прикурил очередную сигарету и пробормотал:

– Грубо и безрезультатно.

– Мы ничего не добились бы от этого старого дурака. Нужно было устранить его и установить определенное настроение. – Питер вытер концом шарфа подбородок и лоб. – Результаты есть, полковник, посмотри на лица женщин.