«От Бенито Муссолини, премьер-министра Италии и министра обороны, генералу де Боно, командующему итальянской экспедиционной армией в Африке. Его величество желает, а я приказываю Вам продолжать без колебаний продвижение на Амба Арадам и как можно скорее вступить в бой с основными силами противника. Ответьте без промедления».

«От генерала де Боно премьер-министру Италии. Приветствую и поздравляю Ваше Превосходительство. Хотел бы подчеркнуть, что захват Амба Арадам тактически нежелателен. Предательская местность, необдуманные действия приведут к разгрому. Дороги в ужасном состоянии. Положитесь на мое суждение. Прошу Ваше Превосходительство принять во внимание тот факт, что военные соображения должны превалировать над политическими в любом случае».

«От Бенито Муссолини маршалу де Боно, бывшему командующему итальянской экспедиционной армией в Африке. Его Величество приказал мне передать Вам поздравления в связи с присвоением Вам звания маршала и поблагодарить Вас за безупречное исполнение долга и возвращение Адуа. Я полагаю, что ваша миссия в Восточной Африке закончена. Вы заслужили признательность итальянского народа вашими несомненными воинскими доблестями и неуклонным исполнением долга командующего. Вам предписывается передать командование генералу Пьетро Бадолио сразу по его приезде в Африку».

И свое повышение, и свою отставку маршал де Боно принял с таким добродушием, что неосведомленный наблюдатель вполне мог счесть его за чувство глубокого облегчения. Его отбытие в Рим состоялось как раз вовремя, и никому не пришло в голову счесть его за неприличную поспешность.

Пьетро Бадолио был боевым генералом. Ветеран Капоретто и Витторио-Венето, он устроил свою ставку под Аду а, хотя сам в той кампании участия не принимал. Он полагал, что цель войны состоит в том, чтобы как можно быстрее и безжалостнее разбить противника, используя все возможные средства.

Он явился в Массауа в бешеном нетерпении, раздраженный буквально всем, что сделано было его предшественником, хотя, по правде говоря, редко кому из вступающих в должность командующих войска передавались на столь стратегически выгодных позициях.

Он унаследовал большую, прекрасно вооруженную армию с высоким боевым духом, обеспеченную прекрасной сетью тыловых коммуникаций.

Небольшой, но прекрасно укомплектованный авиаполк полностью контролировал воздушное пространство над горами Амба, отмечая все передвижения войск и нанося удары по любым их скоплениям. Во время одного из первых обедов в новой ставке лейтенант Витторио Муссолини, один из самых отчаянных асов Королевских ВВС, младший из двух сыновей дуче, потчевал своего нового командующего рассказами о своих полетах над вражеской территорией, и Бадолио, которому в предыдущих кампаниях не приходилось тесно взаимодействовать с авиацией, был восхищен новым смертоносным оружием. Он завороженно слушал, как юный летчик рассказывал об эффективности воздушной бомбардировки, в особенности его поразил рассказ о том, как молодой человек бомбил отряд в триста или более всадников, предводительствуемых высоким человеком в темном одеянии.

– Я бросил единственную стокилограммовую бомбу с высоты менее ста метров. Она попала точно в середину скакавшего галопом отряда. Они разлетелись, как лепестки опавшей розы, а высокого предводителя так швырнуло взрывной волной, что он едва не задел крыло моего самолета. Прекрасное было зрелище и величественное.

Бадолио был рад, что под его командованием состоят молодые люди с таким боевым настроем, он наклонился над столом, уставленным поблескивавшим серебром и искрившимся хрусталем, за которым занимал председательское место, чтобы получше рассмотреть летчика в красивом голубом мундире. Юноша с классическими чертами лица и вьющимися черными волосами вполне мог бы служить художнику моделью молодого Маркса. Генерал обернулся наконец к полковнику авиации, сидевшему рядом с ним.

– Я хотел бы знать, полковник, что думают ваши молодые люди… Я слышал много доводов за и против, но хотел бы знать ваше мнение. Стоит ли нам использовать горчичный газ? [16]

– Полагаю, что могу ответить за своих ребят. – Полковник пригубил вина и, как бы ища поддержки, взглянул на молодого аса, которому еще не было и двадцати лет. – Полагаю, ответ может быть один – да! Мы должны использовать все оружие, которое у нас есть.

Бадолио кивнул. Эта мысль вполне согласовывалась с его собственными представлениями, и на следующее утро он приказал доставить емкости с горчичным газом со складов в Массауа, где де Боно с удовольствием их оставил, и переправить их на все аэродромы, которыми пользовалась итальянская авиация. Тысячи и тысячи дикарей узнают, что такое эта едкая роса. Артиллерийские обстрелы и воздушные налеты они выдерживали с таким мужеством, какому могли бы позавидовать самые отборные европейские армии, но они никогда не освоятся со смертоносным веществом, превращающим их мирные горные пастбища в поля смерти. В большинстве своем они не носили обуви и потому были особенно уязвимы для этого тихого убийцы, действовавшего как бы тайком: с человека сперва сходила кожа, потом и мясо отслаивалось от костей.

Это решение было не единственным, принятым в тот день новым командующим, и все они вместе взятые обозначили крутой поворот от медлительного, но не безжалостного вторжения де Боно к тотальной войне, ведущейся с одной лишь жестокой целью.

Муссолини хотел получить ястреба, и он сделал правильный выбор.

Сейчас этот ястреб стоял посреди кабинета в величественном двухэтажном особняке главной ставки в Асмаре. Его сжигало нетерпение, он не мог усидеть в кресле за широким письменным столом; когда он мерил шагами кафельный пол, каблуки его грохотали, как палочки по барабану. Шагал он так легко, что никому и в голову не пришло бы дать ему его шестьдесят пять лет.