Вики узнала женщину – фаворитку раса Куллы, которую она видела в маленькой гостинице в Сарди. Сейчас она со своей тяжелой грудью стояла на коленях, полностью погруженная в свое занятие. Ее круглое девичье лицо светилось чуть ли не религиозным экстазом, полные губы приоткрылись, а черные, как терновые ягоды, глаза сверкали, словно у жрицы какого – то мистического культа.

При этом рукава ее шамма были деловито закатаны до локтей, как у мясника, а руки были в крови до самых запястий. Узкий кривой кинжал она держала, как хирург, его серебристое лезвие тускло мерцало красным в свете костров.

Существо, над которым она трудилась, все еще извивалось в сыромятных ремнях, все еще дышало и стонало, но человека в этом существе уже нельзя было узнать. Толпа в ожидании главного развлечения подвывала, раскачивалась из стороны в сторону, сопела, а женщина упорно продолжала трудиться, копошась ниже исполосованного ранами живота. Жертва снова вскрикнула, но уже слабее. Женщина вскочила на ноги и протянула вперед руку с тем, что она только что отрезала.

Она победительницей обошла весь круг, высоко поднимая свою добычу, смеясь, приплясывая заплетавшимися, шаркавшими ногами. Кровь, стекала с ее высоко поднятой руки и капала с локтя на землю.

– Держитесь поближе, – сказал Джейк тихо, но такого голоса Вики у него никогда еще не слышала. Она оторвалась от кошмарного зрелища и увидела, как исказилось и напряглось его лицо, как отвердел подбородок и какими страшными стали его глаза.

Он вытащил пистолет из кармана, прижал его к бедру и быстро двинулся вперед, с такой силой прокладывая себе дорогу среди плотной толпы, что и Вики смогла последовать за ним.

Все галла как один неотрывно смотрели на плясавшую женщину, и никто не обратил внимания на присутствие Джейка, пока он не дошел до самого раса Куллы.

Джейк схватил его за мягкую толстую руку так, что пальцы впились в вялую плоть, дернул вверх и, не давая восстановить равновесие, сунул в лицо пистолет, прижал дуло «беретты» к верхней губе, прямо под широкими ноздрями.

Они смотрели друг на друга, рас Кулла поежился от разящего взгляда Джейка, заныл от боли в руке и от страха перед пистолетом.

Джейк припомнил все те немногие слов на амхари, которым научился у Грегориуса.

– Итальянцы, – сказал он тихо. – Мне – итальянцы.

Рас Кулла уставился на него и, казалось, ничего не слышал, но потом произнес одно слово, и ближайшие к нему галла подались вперед, словно собираясь вмешаться.

Джейк вжал дуло пистолета в губу раса Куллы так, что почувствовал, как оно уперлось в зубы, кожа при этом порвалась и хлынула кровь.

– Ты умрешь, – сказал Джейк, и рас, взвизгнув, отменил свой первый приказ. Галла подались назад, но они крепко сжимали ножи и напряженно смотрели горящими глазами в ожидании подходящего момента. Женщина с окровавленными руками опустилась на корточки, и над вытоптанным кругом повисла тишина. Они сидели совершенно тихо, обратив лица к Джейку и расу. И в этой тишине искалеченное кровоточащее существо у костра издало долгий, тягучий стон. Нервы Джейка не выдержали, лицо его исказилось.

– Прикажи своим людям, – сказал он севшим от ярости голосом. И рас Кулла пронзительно высоким голосом что-то крикнул; солдаты, охранявшие итальянских пленных, неуверенно зашевелились и обменялись взглядами.

Джейк еще сильнее прижал пистолет, и на сей раз Кулла уже требовательным тоном повторил свой приказ. Стражники нехотя вытолкнули испуганных пленников вперед;

– Возьмите у него кинжал, – спокойно сказал Джейк Вики, не отводя глаз от раса Куллы. Вики подступила к расу и схватила рукоятку кинжала, который висел на расшитом поясе, обхватывавшем отвисшее брюхо. Кованый золотой эфес был украшен грубо ограненным аметистом, но остро наточенное лезвие блестело.

– Разрежьте им ремни, – сказал Джейк.

В то время, пока она находилась вдали от него, в особой опасности, он еще сильнее вжимал пистолет в губу раса. Его голова запрокинулась назад под невообразимым углом, зубы обнажились в застывшем оскале, глаза закатились, слезы боли текли по щекам, сверкая в свете костров, как роса на лепестках желтой розы.

Вики срезала сыромятные ремни с рук и локтей итальянцев; сбившись в кучку, они растирали их, чтобы восстановить кровообращение, на бледных лицах запеклись кровь и грязь, в глазах застыл ужас и непонимание происходящего.

Быстрым шагом Вики вернулась к Джейку и встала как можно ближе к нему. Почему-то рядом с ним она ощущала себя в безопасности. Она не отходила от него ни на шаг, когда Джейк силой толкал раса к обезображенному, но все еще слабо шевелившемуся человеку, который продолжал дышать с надрывным храпом. Она не понимала, что он собирается делать, пока он не отвел пистолет от лица раса и не вытянул руку на всю длину.

Щелчок пистолетного выстрела резко прозвучал в тишине, пуля вошла в самый центр лба, пробив темно-синюю дырку в белой коже изувеченного итальянца. Его веки затрепетали, как крылья умирающего голубя, измученное тело вытянулось и затихло. Из горла вырвался прерывистый вздох, так мог бы вздохнуть человек засыпая, и наконец он замер.