Внутренняя ситуация в Румынии в это время еще больше запуталась и обострилась. В 1927 г. умер король Фердинанд. Как уже отмечалось, его сын Кароль был лишен права наследования. Королем провозгласили 6-летнего внука Михая. От его лица принялись заправлять временщики, регентский совет во главе с королевой Еленой. Тут уж развернулись такие злоупотребления, что прежнее казнокрадство могло показаться невинными «цветочками».

Кодряну решил начинать агитацию среди крестьян, «будить народ». Легионеры отправлялись по селам пешком или выезжали верхом на конях, надевали живописные костюмы «гайдуков» – белые расписные рубахи и свитки, высокие барашковые шапки с индюшачьими перьями. Успех превзошел все ожидания. Крестьяне поверили им. Воспринимали их как истинных защитников простого народа. Окрыленный такой поддержкой, Кодряну наметил агитационный марш в Бессарабию, хотя эта область, отторгнутая от России, считалась «коммунистический».

Здесь все обошлось далеко не так гладко. В Бессарабии действительно были сильны советские влияния, а румын большинство жителей недолюбливало. Появление странных опереточных всадников, возвещавших о величии румынской нации, встречали насмешками и враждой. Дошло до жестоких драк. Вернувшись, Кодряну решил создать внутри Легиона военизированный отряд для охраны агитаторов и прочих силовых акций. Назвал он отряд «Железной гвардией». Но дальнейшие планы опять оказались скомканными. Один из юных энтузиастов, зачисленных в «Железную гвардию», загорелся прикончить министра Ангелеску. Просто подвернулся подходящий случай.

Попытка была глупой, неумелой и неудачной. Но вместе с террористом арестовали его начальников, в том числе Кодряну. За ним никакой вины не нашли, через полтора месяца выпустили. Ну а четкого разграничения между структурами Легиона и «Железной гвардии» не получилось. Активисты становились одновременно легионерами и «железногвардейцами», а посторонние не различали их. Воспринимали как два названия одной организации. А Кодряну после повторяющихся арестов выбрал для своего Легиона броский символ – тюремную решетку.

Германские нацисты еще не имели почти никакого влияния за пределами своей страны. О них и знали-то немногие. Другое дело – итальянские фашисты. Их успехи впечатляли, и слишком многое оказывалось привлекательным: строй, форма, знамена, решительность. По Европе началась своеобразная «мода» на похожие структуры. Проявилась она даже в Англии. Хотя ее-то версальская система ничем не обидела. Наоборот, Англия благоденствовала. Переживала промышленный подъем. Ее политическая система оставалась весьма прочной. В 1918 г. последовал очередной шаг по расширению демократии, парламентские выборы стали «всеобщими». В них получили возможность участвовать все граждане мужского пола старше 21 года и (впервые) женского пола старше 30 лет.

К прежней колониальной империи Англия присоединила германские владения, части Османской империи на Ближнем Востоке. Поживилась за счет России, подмяла под себя ее сферы влияния в Иране. Великобритания получила и колоссальные выгоды, поставляя товары в Советскую Россию. В течение всей гражданской войны в Лондоне сидел неофициальный «посол» большевиков Макс Литвинов (Валлах), поддерживал связи с влиятельными политиками вплоть до Ллойд Джорджа. Англия без колебаний предала белогвардейцев, боровшихся за «единую и неделимую» Россию. Мало того, принялась ставить белым правительствам палки в колеса, требуя прекратить гражданскую войну – и уже с 1920 г. восстановила торговлю с Советской Россией.

Правда, в своей политике по отношению к Москве Англия несколько путалась. Надеялась оторвать и удержать под влиянием националистические режимы в Закавказье. Но они оказались слишком слабыми, Красная армия раздавила их. Англия надеялась оттяпать у русских Среднюю Азию, взяла под покровительство хивинского хана, бухарского эмира, басмачей. Однако и тут ничего не получилось. Советские войска громили местных властителей и их банды.

С концессиями российских заводов и месторождений полезных ископаемых англичан лихо обошли американцы. Они более прочно устроились вокруг Троцкого и получали все, что хотели. Дошло до того, что Красная армия в 1920 г. ворвалась в Северный Иран, занятый англичанами, заставила их бежать и провозгласила Гилянскую советскую республику. Эта новоявленная республика продержалась ровно столько, чтобы Троцкий перепродал российские нефтяные концессии в Северном Иране американским предпринимателям, а потом помощь гилянским «красным» прекратили и позволили шаху их усмирить.

Но и внутри Британской империи произошел вдруг революционный взрыв. В Ирландии существовали многочисленные националистические организации, нацеливающиеся оторвать страну от Англии, провозгласить независимость. В период Мировой войны ирландские боевики сотрудничали с немцами, получали от них деньги и оружие, организовывали восстания. Их без всякой жалости подавляли и казнили за измену. Однако британские политики применяли и «пряник»: вели переговоры с ирландскими лидерами. Сошлись на том, что по окончании войны Ирландии будет предоставлена значительная самостоятельность.

Наступил мир – и стало ясно, что лондонское правительство намерено спустить обещания на тормозах. Тогда Шин Фейн и прочие ирландские группировки взялись за оружие. Первые мятежи достаточно легко подавлялись британской армией, но партизанское движение развивалось все шире, фактически вся Ирландия вышла из повиновения. В результате британский кабинет пришел к выводу– удержать ее в подчинении все равно не получится. Премьер-министр Ллойд Джордж и министр колоний Черчилль вступили в переговоры с лидерами националистов и в декабре 1921 г. заключили соглашение. Ирландии предоставлялись права самоуправляемого доминиона, как Австралии, Канаде, Южной Африке. Но при этом шасть графств на севере, в провинции Ольстер, оставались в составе Великобритании.