Шрифт:
– Не буду. Обещаю.
Голос у нее дрожал, как и губы, когда он приник к ним своим жадным ртом. Все было совсем не так, как в первый раз. Они начали медленно и осторожно, обмениваясь вздохами, касаясь губами, дразня друг друга. Но поцелуи становились все настойчивее. Сдержанность покинула их, уступив место страсти. Все это время он помнил, какой она была. Часто, и всегда не вовремя, Дерека одолевали воспоминания о том обратном рейсе из Франции, о том незабываемом, что тогда произошло.
Но какой бы услужливой ни была его память, она не могла сравниться с реальностью.
Дерек протянул руку ей за спину и расстегнул бюстгальтер, и этот предмет туалета последовал за халатом. Он обнял ее и прижал к себе. Митчелл застонал, почувствовав прикосновение ее груди к своей и наслаждаясь этим ощущением.
Они целовались бесконечно долго. Только целовались, но страстно, до потери дыхания. Наконец им пришлось оторваться друг от друга. Пока оба пытались отдышаться, Джули уткнулась лбом ему в грудь и водила головой из стороны в сторону, касаясь влажными губами его кожи. Затем она подняла руки и запустила пальцы ему в волосы, притянув к себе.
Сзади трусиков вообще, казалось, не было. Руки Дерека сжали ее ягодицы. Из горла Джули вырвался низкий звук, сводящий его с ума.
Он поднял голову и встретился с ней глазами. Джули отошла в сторону, пока он снимал единственный предмет своего гардероба, легла на кровать, на спину, и протянула навстречу ему руки.
Дерек наклонился, стянул с нее трусики и положил руку ей на живот. Потом рука скользнула ниже. Несколько секунд их глаза говорили о близости, более интимной, чем та, что ждала их впереди. Рука Митчелла стала настойчивее. У Джули перехватило дыхание, спина ее выгнулась.
Он лег. Когда Дерек взял Джули, его руки скользнули по ее рукам, лежащим безвольно около висков. Их пальцы сплелись, и через некоторое время, когда оба достигли кульминации, он уже не мог сказать, за что держится – за пальцы Джули или за свою собственную душу, которая сейчас куда-то летела.
– Ты собираешься здесь спать?
– Я могу здесь умереть, – пробормотал Митчелл. – Причем сделаю это с радостью.
Она тихо засмеялась и стала перебирать пряди его волос.
– Мне нравится, как ты одеваешься.
– Что?
– Мне нравится твой стиль в одежде. Из моих многочисленных, подчеркну – многочисленных, знакомых ты одеваешься лучше всех.
– Мы с тобой только что насытились сказочным сексом, и о чем ты думаешь? О моей одежде?
Джули снова рассмеялась:
– А еще мне нравится, как ты без нее выглядишь.
– На самом деле?
– Угу.
Он секунду подумал.
– Пожалуй, ты мне тоже больше нравишься без одежды. – Дерек приподнял голову и внимательно глянул на Джули. – Да, точно. Ты мне нравишься голой.
Митчелл поцеловал ее волосы, к которым прижимался щекой, а потом стал покрывать поцелуями до самого лона. Она втянула живот, когда он потерся об него щетиной.
– Уж извини, – пробормотал Дерек.
– Не стоит извинений. Мне нравится чувствовать колючесть.
– Даже на?..
Этот вопрос Джули снова рассмешил.
– Особенно на…
– Я боялся, что мой подбородок чересчур колючий для этих нежных мест.
– Нет, нет. В самый раз.
Теперь расхохотался Дерек:
– Приятно слышать.
Он поцеловал одну ее грудь, потом вторую. Сосредоточился на левой и принялся ласкать сосок языком. Джули смотрела на все это затуманенным взором. Она коснулась его лица, провела пальцем по четко очерченной скуле. Все ее существо, как парус, наполнилось чувствами.
– Дерек?
– Гм-м?
– Дерек?
– Не отвлекай меня. Я могу заниматься этим неделю.
– Неделю не продержусь я…
Митчелл поднял голову и посмотрел ей в глаза. Желание Джули было таким явным, что он отреагировал немедленно. Одним плавным движением Дерек снова погрузился в столь сладостное для него лоно. Она положила ладони ему на ягодицы.
– Не двигайся. Одну секунду! Я хочу тебя почувствовать.
Он не стал противиться, но склонил голову и поцеловал ее – медленно, страстно. Когда Дерек снова взглянул на Джули, в ее глазах блеснули слезы. Он переполошился.
– О господи, Джули… Я сделал тебе больно?
– Нет. Нет. – Митчелл попробовал отодвинуться, но Джули вцепилась в него.
– Тогда в чем дело?
– Я…
– Уиллер? – в его голосе слышались неуверенность и плохое предчувствие. – Ты плачешь из-за него?