Артем был не похож сам на себя: бледный, измотанный и слишком серьезный.

– Это я тебя так?.. – прошептала я, пытаясь дотянуться до его лица. Конечно я, а кто же еще может быть таким эгоистичным и бесчувственным.

Артем не ответил, он нежно обхватил мою ладонь и прижал к своим губам. Его глаза мгновенно закрылись и ресницы сомкнулись с такой силой, что я затаила дыхание. В его жесте было столько чувства, столько горя... Мне стало очень паршиво, когда я представила то количество боли, которое обрушила на любимого.

Какое я имела право так с ним обходиться...

Сама страдай, а его расстраивать не смей!

– Прости меня... – мой голос сорвался, и я почувствовала приближающуюся истерику... Нет! Не смей , я сказала ! Хватит!

Я проглотила комок, подкативший к горлу, и попыталась улыбнуться. Артем, наконец, открыл глаза и притянул меня к себе. Он крепко держал меня в объятиях и рьяно целовал мои запутанные волосы. Я слышала бешеный стук его сердца, и понимала: он наконец осознал, что я пытаюсь вернуть себе жизнь, от которой добровольно отказывалась последнее время.

– Моя ты хорошая, – его голос, словно воспоминание из прошлой жизни, в которой я была счастлива, – Маленькая моя девочка...

– Прости за все, – я стала на носочки и тронула губами его щетинистый подбородок, – Я перед тобой так виновата...

Я не договорила, Артем накрыл теплыми пальцами мои дрожащие губы, заставив замолчать.

– Перестань винить себя во всем сейчас же, – он уже нежно очерчивал контур моей нижней губы, не отрывая от нее взгляда. – Я хочу назад «свою Киру». Где ты ее дела?

– Она умерла... – я прижалась к груди Артема и вдохнула такой знакомый аромат, – Но та, которая осталась, любит тебя еще сильнее.

Артем осторожно двумя пальцами приподнял мой подбородок и прошептал:

– Не надо сильнее, ты только живи...

– Я могу согласиться на это, только если ты будешь рядом со мной.

– Всегда.

Лицо Артема не спеша приближалось к моему, видимо, он все еще опасался, что приступ возобновится, поэтому не торопился. Когда его губы коснулись моих, я затаила дыхание и замерла. Ощущения были совсем новыми, словно я целовалась в первый раз. Губы Артема нежные, словно шелк слились с моими, и я уже не понимала, где чьи. Я просто растворилась в любимом, его ласки возрождали во мне жизнь. Его сладкое дыхание смешалось с моим и проникло в самое сердце. Я вспомнила, зачем существовала все это время... чем жила долгие годы. Артем – моя жизнь, если есть он, то и я должна быть рядом.

Моя любовь возвратит меня к жизни.

Когда я, посвежевшая, вышла из ванной, где наконец, привела себя в порядок, Артем ждал меня с книгой в руке, которую тут же захлопнул. Он тоже не терял времени, уже гладко выбритый и в свежей рубашке, Артем выглядел просто превосходно. В глазах снова играли искорки, лицо разгладилось и помолодело. Он встал ко мне навстречу, и протянув руку, поймал мою.

– Кира... – он робко улыбнулся, – Я уже забыл, какое это счастье, видеть тебя такой. Милая, я так сильно тебя люблю...

– И я тебя очень люблю. Если бы не ты, меня бы никто здесь не удержал...

– Хватит...

Я увидела боль в глазах Артема, и тут же поклялась, никогда больше этого не провоцировать. Впредь сто раз подумаю, прежде чем что-то ляпнуть.

– Ты обещала прогуляться со мной до озера? – Артем с надеждой заглянул мне в глаза.

– Так пойдем, – я схватила его за руку и направилась к выходу.

Дом был абсолютно пустой. Кроме нас с Артемом здесь никого не было, как оказалось уже десять дней. Весь срок моего безумия мы оставались с ним вдвоем. Кроме Артема, меня ни один человек не мог успокоить, а беспомощно терпеть мои приступы вообще не в состоянии был никто.

Оказавшись перед лестницей, Артем схватил меня на руки и спустился вместе со мной. Он был счастлив, что я, наконец, согласилась выйти на улицу, и его родное сияющее лицо было мне лучшей наградой за сговорчивость.

Теперь я знала, что не имела права сдаваться так просто, от этого зависела жизнь Артема, и раз уж она так связана с моей, мне тоже придется жить.

Глава VI I .

Вердикт

Следующим утром мы оказались в Центре, Артем привез меня с собой, за компанию. Он все утро мотался по зданию, из лаборатории в лабораторию, пытаясь наверстать упущенное время. Мне же было нечем заняться, и я спустилась в кабинет к Тилю. У меня остался к нему один незаданный вопрос, насчет его последнего с Андреем разговора. Но не успела я ничего произнести, как Тиль с порога заговорил об исследованиях моего ДНК. Он сообщил, что уже близок к разгадке генома.

– Смотри, – Тиль взял маркер и подошел к пластиковой доске на стене лаборатории. Он быстро нарисовал перекрученную лесенку ДНК и повернулся ко мне, – Вся важная рабочая информация в молекуле записана на перекладинах лестницы, – Тиль ткнул в соответствующее место на рисунке, – Они состоят из двух молекул, каждая из которых крепится к одной из вертикальных стоек. У человека, три пары оснований молекулы ДНК кодируют одну аминокислоту в белке. Эти молекулы – азотистые основания – аденин, гуанин, тимин и цитозин... Форма этих молекул позволяет им образовывать связи – законченные ступеньки – лишь определенного типа. Это связи между основаниями аденин и гуанин – А и Т, или тимин и цитозин – Г и Ц. Других пар и оснований в молекуле ДНК быть не может... У человека... Но у тебя есть.