Ираминда с глухим стуком поставила на стол чернильницу, и приложив больше силы чем следовало, расколола ее на части. Тушь растеклась по столу, но она не обратила на это внимания и процедила:

– Чтобы завтра же она была в Варшаве!

Я попятилась назад, и беспрепятственно протаранив стену спиной, оказалась в темном коридоре. В конце узкого прохода, я увидела Глеба. Он задумчиво стоял у одной из множества картин на стене и ждал друзей. Мимо него пробежал молодой ситалит, и постучав, вошел в кабинет Корэнов. Я вернулась за ним, дослушать разговор. Парень, оказавшись в комнате, покосился на посетителей и вопросительно глянул на девушек. Ираминда кивком позволила ему говорить и тот произнес:

– Он не выдержал.

Только не это... Мне стало трудно дышать, я схватилась за горло и принялась судорожно глотать воздух.

– Мутация убила Андрея...

Ираминда усмехнулась:

– Что ж, смерть, по-моему, приемлемая плата за бессмертие...

Последний воздух вырвался из моей груди в истошном крике отчаяния, и я оказалась в номере отеля. Одна. Вся мокрая, едва перебирая ногами, я доковыляла до ванной, и включив холодную воду, принялась плескать ее себе в лицо.

Я знала, что все это случилось на самом деле. Это отнюдь не сон, я сама была в резиденции Коренов, с Профессором, Тилем и Глебом. Мое сознание научилось обходиться без тела. И это объясняло странность моего генома.

– Андрей умер... – я повторила это вслух, но не могла поверить в жестокие слова, – Андрей умер...

Перед глазами замелькали дни, проведенные вместе с ним в спортзале, на зачистках, во время отдыха. Всегда одно и то же серьезное, озабоченное лицо... Он был слишком ответственным и честным. Он был моей семьей... Уже просто был...

Я, задыхаясь, сползла на пол, и свернувшись клубочком на холодной мраморной плитке, дала волю слезам. Не знаю, сколько времени я провела в таком состоянии, но видимо долго, потому что за это время я пережила целый океан боли. Я частично вернулась в реальность, только когда чьи-то сильные руки подхватили меня и уложили на диван. Сквозь пелену слез я увидела белое, напуганное лицо Артема, который убаюкивал меня как ребенка, прижимая к своей груди. Я чувствовала, как меня несет куда-то за пределы сознания, мозг требовал передышки, и я погрузилась в забытье. Там было темно и спокойно.

– Андрей... – открыв глаза через тысячи мучительных секунд, прошептала я одними губами.

– Что? – Артем склонился надо мной, чтобы расслышать.

– …Они... его... убили... – я попыталась набрать воздуха, но казалось, что легкие остановились, и только жалобно всхлипнув, я уткнулась лицом в шею Артему.

– Кого? Солнышко, кого убили? – Артем был растерян, он представить не мог, что со мной произошло, и от беспокойства сходил с ума.

Я попыталась объяснить ему все, но представив, ЧТО должна буду произнести вслух об Андрее, снова утонула в слезах.

Через какое-то время, бездарно проведенное мною в таком состоянии, вернулся Тиль. Парень замер на пороге и поинтересовался:

– Что случилось?

– Я не знаю… – Артем сказал это таким тоном, словно сам был во всем виноват. – Она плачет все время. Кажется – истерика…

– Сейчас помогу… – голос Тиля оказался совсем рядом. Он взял мое лицо в свои ладони и заставил взглянуть в глаза. Я чувствовала, как его энергетические импульсы проходят сквозь мое сознание, и психика начинает спокойнее реагировать на кошмарную действительность.

« – Девочка моя, успокойся, – мысли Тиля звучали в моей голове, – Как же я люблю тебя … Почему он?.. Не я… Если бы не Нина, ты бы давно его заб ы ла » .

Я догадывалась, что Тиль не смирился с нашим разрывом, но эти слова… Если бы не его успокаивающее внушение, моя голова наверное, разлетелась бы на части.

– Родная, – Артем отвлек мое внимание, – скажи мне, что с тобой случилось?

– Андрей умер… Его убили, – выдохнула я, стараясь не вдумываться в озвученную фразу.

Артем недоверчиво взглянул на меня, а Тиль отвернулся, и я снова услышала его мысли:

– «Лучше бы на месте Андрея оказался я, ей бы тогда не было так больно… »

– Тиль?! – я ошеломленно выдохнула его имя, – Как ты можешь думать, что твоя смерть ничего для меня не значила бы?

Тиль смерил меня удивленным взглядом.

– С чего ты… – он вдруг осекся, – Ты слышишь мои мысли?!

Тиль отшатнулся от меня и замер у противоположной стены. Он думал о том, что я уже могла услышать, боялся моей реакции на его личные переживания.

– И как давно ты это?.. – Тиль попытался выглядеть непринужденно, но это ему не удалось.

– Не знаю, но так отчетливо только сейчас… – я снова вспомнила причины перемены во мне, но Тиль хорошо поработал, и истерика не возобновилась.