Достигнуть этого возможно только при наличии внутренней связи обоих Генеральных штабов, их совместной работы, особенно важной при неопределенном положении вопроса о «главной квартире», которая формируется у нас только с объявлением войны. Совместная деятельность обоих Генеральных штабов только и может удовлетворить требованию единства высшего командования по управлению совместными действиями армии и флота в военное время, вытекающими из подготовительных операций, значение которых Леер определяет известной формулой, которой позволительно дать общее значение: «вооруженная сила, проигравшая войну, проиграла ее до начала военных действий».

Подготовка государства к войне

Заканчивая этот краткий обзор подготовительных операций как области деятельности Генерального штаба, мы коснемся в нескольких словах подготовки государства к войне в более широком смысле этого понятия, чем только в непосредственном приложении его к вооруженной силе. Современное положение государства исключает возможность даже условного ограничения подготовки к войне как специальной деятельности вооруженной силы. В настоящих войнах все государство во всех отраслях его жизни, так или иначе, принимает участие в вооруженной борьбе с другими государствами. Война предъявляет государству требования, гораздо более широкие, чем только подготовка вооруженной силы. Она также требует создания от государства сил, средств и исходного благоприятного для него положения в более общем значении этих понятий. С этой точки зрения государство, готовясь непрерывно к войне как способу осуществления своей задачи в достижении определенных целей, должно создать силу в виде физически и морально здорового населения, проникнутого идеей государственности и признанием превосходства государственных общих задач над личными целями и выгодами. В этом состоит задача государственного воспитания и образования, в которые должны быть введены основания военного начала, военного духа.

Экономические основания, на которых теперь создается государственная жизнь, являются первоисточником средств для подготовки государства, не только в смысле военных подготовительных операций, но и в отношении обеспечения военной деятельности вооруженной силы в период войны. Этот период, несомненно, вносит глубокие изменения в народное хозяйство, во все его отделы, вызывая иногда положения не только косвенно способные отразиться на деятельности вооруженных сил, но и непосредственно повлиять на отношение государства к войне, а следовательно, и тем целям, которые им преследуются.

Война, как говорит д-р Фелькер [656] в своем «Исследовании народного хозяйства Германии в случае войны», является, с национально-экономической точки зрения, хозяйственным кризисом. Война уменьшает производительность, препятствует обмену товаров и является, прежде всего, могущественным фактором потребления или уничтожения экономических средств и имущества, расходом капитала и рабочей силы. Война, сокращая производство, но в то же время заставляя капитал напрягать все свои силы, тем самым нарушает экономическое равновесие. Здесь возникают вопросы чисто финансовые, вопросы производства, товарообмена, вывоза и ввоза. Удары, наносимые войной на эти стороны государственной жизни, могут оказаться более тяжкими, чем истребительные бои на театре военных действий, решающие военные операции. Поэтому государство должно вести свою подготовку к войне, как финансовую, в смысле создания известного фонда для непосредственного ведения войны, так и хозяйственную для удержания неизбежного экономического кризиса от перехода в критическое положение или бедствие.

Наконец, в смысле благоприятного исходного положения государства в отношении обстановки, позволяющей государству сосредоточить все свои силы на театре войны, необходимо создание определенной политической конъюнктуры. Последняя задача получает более чем когда-либо в настоящее время первенствующее значение, при возможности возникновения коалиционных войн и относительно малой вероятности войны в виде единоборства двух каких-либо держав. Эти вопросы, составляющие предмет внешней политики, теснейшим образом связаны с военной политикой, непосредственно базирующейся на состоянии вооруженных сил государства. Из этого состояния вытекают представления об опасном, а потому нежелательном противнике и могущественном, а следовательно, желанном союзнике, которые ложатся в основание всех политических комбинаций.

Отсюда совершенно ясна связь между подготовкой вооруженной силы государства с общей его подготовительной деятельностью к войне и необходимость известного согласования отраслей этой деятельности, хотя [бы] по общему элементу времени. Все эти вопросы не составляют непосредственно предмета занятия Генерального штаба. Они, скорее, относятся к прямой деятельности начальника Генерального штаба или высшего командования, которому подчинен Генеральный штаб, но так как последний является его ближайшим вспомогательным органом, то Генеральный штаб может быть привлечен к известной работе в деле общей подготовки государства к войне, хотя эта работа и не может быть точно регламентирована.

Образование морского Генерального штаба в России

Если высказанный афоризм, что «военная сила, проигравшая войну, проиграла ее до начала военных действий», и может возбудить некоторое сомнение в смысле общего значения, то справедливость применения его к минувшей войне не составляет вопроса. Война была проиграна, прежде всего, потому, что о ней никто не думал и никто не готовился. Вопроса о подготовке к войне не было вовсе, – равно как и не существовало никакого плана войны.

В 1905 году 10-го декабря, т. е. тогда, когда последняя война уже стала историческим фактом, лейтенантом Щегловым [657] была представлена морскому министру работа под наименованием «Стратегический обзор Русско-японской войны», в которой детально была разобрана обстановка, определенная полным отсутствием в нашем флоте какой-либо подготовки к войне, и вытекающая из этого положения необходимость создания специального органа, который ведал бы этой подготовкой – Генерального штаба. В своих дальнейших работах по этому вопросу, образовавших труд под наименованием «Значение и работа штаба на основании опыта Русско-японской войны», лейтенант Щеглов выяснил детально организацию морского Генерального штаба как штаба высшего командования с выделением его из состава морского министерства и подчинением непосредственно верховной власти, наравне с командующим морскими вооруженными силами. По схеме лейтенанта Щеглова морской Генеральный штаб состоял из двух отделов: 1) стратегического и 2) мобилизационного.