Бичерахов попытался заинтриговать Вдовенко широкими перспективами в самые скорые сроки. «Моя ближайшая задача на терском направлении – освободить Терскую область от захвата большевиков и анархии и установление в ней порядка», – сообщал он Вдовенко. Для этого требовалось восстановить войска и двигаться в Терскую область вдоль железной дороги. Вдовенко было отправлено 300 тыс. рублей660.

Трудно сказать, выполнил бы Вдовенко распоряжение Бичерахова или, как и Колесников, стал бы искать более близких и надежных патронов, особенно ввиду приближения к Терской области частей ВСЮР. Вопрос решился сам собой, когда в середине января 1919 г. Петровска достигла весть об отставке Бичерахова и Вдовенко без колебаний связал свою дальнейшую судьбу с добровольцами.

По мере того как военное и политическое положение добровольцев к зиме 1918/19 г. становилось все более устойчивым, обстановка в Дагестане осложнялась. Несмотря на близкое окончание мировой войны, турецкие войска развили большую активность в области. Еще в сентябре из Елизаветполя через перевалы Главного Кавказского хребта в дагестанский Кумух проник отряд турецких инструкторов во главе с Исмаил Хакки-беем Отряд был плохо экипирован и вооружен, пешком был отправлен из Батума и только из-за непогоды и болезней за 43 дня потерял в пути 130 человек (первоначально было 500, в том числе до 50 офицеров). Телефонной и радиосвязи в отряде не было, обоз был небольшой, количество лошадей – ограниченное661. Турецкое командование, чьи войска были заняты на фронтах Первой мировой войны и в Закавказье, вынуждено было относиться к Северному Кавказу по остаточному принципу. Турки небольшими гарнизонами расположились в горном Дагестане и до поры ничем особо себя не проявляли. Небольшая группа во главе с Шукри-беем отправилась «поднимать» против казаков Чечню и Ингушетию.

Первоначально все было благопристойно. Первый прием турок в Кази-Кумухе прошел пышно. Исмаил Хакки-бей произнес перед офицерами Дикой дивизии и мусульманскими учеными перемежаемую длинными цитатами из Корана, горячую речь, отметив, что власть «гяуров» закончилась и начинается власть шариата; что турки идут лишь на помощь и в Дагестане не задержатся662.

Население первоначально встречало их хлебом-солью, дарило изможденным единоверцам баранту и муку663. Многие принимали их за избавителей, носителей исламской культуры и благочестия. Все «привыкли думать, что турок – это образец мусульманина. В Дагестане все время говорили: «Вот придут турки и научат нас, как надо верить, как надо молиться, как надо исполнять закон»664.

Однако вскоре, по свидетельству М. Джафарова, «даже фанатики религии. с ужасом отшатнулись от турок». «Этим несчастным пришлось увидеть собственными глазами, что ни один из турок не молился Богу и не свершал намаза»665. Оказалось, туркам не было дела до внутренних проблем Дагестана, вели себя они как завоеватели.

Вскоре по настоянию Исмаил Хакки-бея прошел съезд представителей дагестанских обществ, где голос турецкого офицера, назначенного командующим войсками Северного Кавказа, звучал уже в приказном тоне. Исмаил Хакки-бей под страхом расстрела запретил продавать хлеб казакам. В октябре в Кази-Кумухском, Андийском, Аварском и Даргинском округах началась принудительная мобилизация молодых возрастов для укомплектования 12-й турецкой пехотной дивизии, предназначавшейся для действий на Северном Кавказе. Был объявлен учет и сдача оружия. За отказ от мобилизации предусматривались строгие наказания, вплоть до смертной казни (по данным бичераховской агентуры, было повешено 9 человек)666. Обучение мобилизованных шло медленно, поскольку инструкторы местных языков не знали. В формируемых частях насаждалась муштра… «Вообще турки с первых шагов повели себя очень резко, и в массах, имеющих с ними соприкосновение, уже чувствуется недовольство ими. Когда же в горы дошли слухи о взятии отрядом полковника Бичерахова Петровска, влияние турок сильно пошатнулось, – доносил прибывший из крепости Хунзах русский офицер И. Пионтек. – Никаких мероприятий по благоустройству края не ведется. Денег у них нет, своим офицерам по 6 месяцев не платили жалованье. Ничего из Турции не получают. Аскеры до крайности оборваны. Из крепости Хунзах имущество спешно вывозят в Цудахар»667.

В таком состоянии турецкие войска не представляли для Бичерахова опасности. Правда, к началу октября они смогли пополнить свой отряд до 800 человек за счет вливания в него бывших военнопленных аскеров668. Турки не спускались в долину, лишь один раз предприняв неудачную демонстрацию силы против Темир-Хан-Шуры.

Однако после взятия турецкими войсками Баку положение резко изменилось. Турецкое командование получило возможность бросить на Северный Кавказ крупные силы. Через Дербент в Дагестан началась переброска 15-й пехотной дивизии.

Дербент был занят бичераховскими войсками. В октябре между ними и турками начались упорные бои. Сухопутными войсками командовал начальник полевых войск Кавказской армии полковник Б.В. Никитин, флотом – ротмистр В.Г. Воскресенский. Умело маневрируя бронепоездами, которые поддерживали с моря канонерские лодки, бичераховцы неоднократно громили тылы наступавших вдоль береговой линии турецких войск. Оборонительные рубежи занимали пехотные батальоны, а контратаковали казаки.

Первоначально противник был отброшен к Дербенту. Командующий турецкими войсками Иззет-паша послал прямо в Петровск, к Бичерахову делегацию с письмом, в котором удивлялся: «Кто вы такие? России уже нет и никогда не будет. Отойдите на север, за Кубань»669.

Турки наращивали свои силы, перебрасывая их из Закавказья. К концу октября на петровском направлении действовала вся 15-я дивизия в полном составе и ряд отдельных частей. Кавказская армия, дисперсно распределенная по всему восточному побережью Каспийского моря, стала пятиться к Петровску.

30 октября между Турцией и странами Антанты было подписано Мудросское перемирие, фактически выведшее из войны турецкую сторону, признавшую собственное поражение. Помимо прочих условий, турецкие войска должны были немедленно покинуть оккупированные территории, в том числе Закавказье и Дагестан. Весть о перемирии мгновенно распространилась по всему Кавказу. 2 ноября командующему турецкими войсками Иззет-паше было предложено прекратить огонь и отодвинуть свои войска на 25 километров к югу. Он согласился лишь на двухдневное перемирие и затем, перегруппировав силы, вновь начал наступление. Иззет-паша позиционировал себя не турецким подданным, а инструктором на службе у Горского правительства и потому отказался подчиниться требованиям по отводу войск из Дагестана670.

В конце октября турки заняли Темир-Хан-Шуру и повели энергичное наступление на Петровск как по прибрежной плоскости со стороны Дербента, так и с запада, из Темир-Хан-Шуры.

Фланговое наступление турок было направлено против Таркинских высот, господствовавших на подступах к Петровску и занятых артиллерией Бичерахова. Штаб полевых войск Б.В. Никитина располагался в развалинах маленькой исторической крепости, построенной Петром Великим в начале XVIII в. во время Персидского похода.

По свидетельству Б.В. Никитина, бои были чрезвычайно ожесточенными, с массой штыковых атак и канонадой, сливавшейся в непрерывный гул. В результате бомбежек в городе были большие разрушения. Оборонявшихся поддерживали своими 120-миллиметровыми орудиями канонерские лодки «Карс» и «Ардаган». Их огонь по радио через начальника штаба А.Е. Мартынова, находившегося в петровском порту, Никитин координировал лично.