Важное место в военных преобразованиях занимала проблема комплектования войск округов офицерскими кадрами. Существенные сдвиги в ее решении произошли благодаря реформе военно-учебных заведений, в основном завершенной к концу 1860-х гг. Кроме развития высших военно-учебных заведений (академий), на базе упраздненных (кроме Пажеского и Финляндского) кадетских корпусов были созданы военные училища (три пехотных, кавалерийское, артиллерийское и инженерное) и военные гимназии (в качестве приготовительных для военных училищ), а в округах устроены юнкерские училища. Последние были образованы с целью дать возможность для получения первого офицерского чина для унтер-офицеров, а также рядовых из числа вольноопределяющихся.

Если в военных училищах подготовка будущего офицера производилась в объеме полка, то в юнкерских училищах – в объеме роты. Согласно Положению об юнкерских училищах 1868 г., они непосредственно подчинялись командующим войсками военных округов и лишь в учебном отношении состояли под надзором Главного управления военно-учебных заведений. Училища имели 2-летний срок обучения, отличались строгими порядками в отношении дисциплины и практической направленностью учебы. Наибольшее внимание отводилось тактике (на старшем курсе – 162 часа в год), целый месяц выделялся на практические занятия в поле [200] . Обучавшиеся в юнкерских училищах продолжали числиться в своих частях, куда и возвращались по окончании курса.

Наряду с военными училищами юнкерские стали вторым важным источником пополнения войск достаточно квалифицированными офицерскими кадрами. К 1871 г. насчитывалось 15 юнкерских училищ: пехотные – Петербургское, Московское, Варшавское, Виленское, Рижское, Гельсингфорсское, Чугуевское, Одесское, Казанское и Тифлисское, кавалерийские – Тверское (для кавалерии Виленского, Варшавского и Московского округов) и Елисаветградское [201] (для кавалерии Одесского, Киевского и Харьковского округов), смешанные (пехотно-кавалерийские) – Оренбургское и Ставропольское казачье (последнее – для урядников Кубанского и Терского казачьих войск и юнкеров Кавказской кавалерийской дивизии), а также Новочеркасское казачье юнкерское училище (для урядников Донского и Астраханского казачьих войск).

К этому времени во всех юнкерских училищах насчитывалось 2885 человек [202] , причем число юнкерских училищ и количество штатных мест в них непрерывно росли. Это же относилось и к военным прогимназиям – новым учебным заведениям, предназначенным для подготовки к поступлению в юнкерские училища детей офицеров и классных чиновников. К 1871 г. насчитывалось 10 прогимназий со штатом в 3000 воспитанников [203] .

Д.А. Милютин считал, что «поднятие нравственного и умственного уровня в массе офицеров мы должны ожидать именно от юнкерских училищ» [204] . Эти училища, писал он, «давали, что могли, – строевых офицеров исправных, надежных для службы, достаточно подготовленных к исполнению своих обязанностей» [205] . Многие из экзаменационных комиссий (они создавались командующими войсками военных округов из лиц, не принадлежавших к военно-учебному ведомству) выражали мнение, что система подготовки офицеров в юнкерских училищах себя оправдывала. Благодаря созданию юнкерских училищ острота вопроса об укомплектовании войск офицерами в мирное время была снижена.

В отношении комплектования армии нижними чинами и качества «солдатского материала» Д. А. Милютин и его сторонники многое связывали с замыслом введения в России всесословной воинской повинности.

Оценивая итоги военно-окружной реформы, следует признать, что благодаря тщательной подготовке она привела к значительному усовершенствованию системы военного управления в России. Освобождение Военного министерства от мелочной опеки всех воинских формирований и наделение полномочными правами командующих войсками военных округов способствовали качественному улучшению организации жизнедеятельности войск, их подготовки и обеспечения.

В начале 1870-х гг. внимание военных кругов России было привлечено к Франко-прусской войне 1870–1871 гг., победоносной для немецких войск. С учетом опыта этой войны возобновилось активное обсуждение проблем устройства военно-сухопутных сил России и управления ими. Оно существенным образом затронуло вопросы дальнейшего совершенствования военно-окружной системы и необходимости ее определенного совершенствования с учетом требований военного времени.

Одним из инициаторов развернувшейся дискуссии стал главнокомандующий войсками гвардии и Петербургского военного округа великий князь генерал от инфантерии Николай Николаевич (старший). В своей записке, направленной наследнику престола великому князю Александру Александровичу (будущему Александру III) и получившей значительный резонанс, он отмечал, что полное превосходство в войне 1870–1871 гг. прусской военной организации «побуждает с особенным вниманием обратиться на собственные боевые силы с вопросом: в какой мере настоящее их устройство обеспечивает возможность столь же быстрого приведения их в полную готовность для действий против неприятеля…» [206] .

Быструю мобилизацию и развертывание немецких военных сил Николай Николаевич связывал прежде всего с тем, что «прусские войска и в мирное время находились в той же организации, какая признается необходимой для военных действий в момент приведения на военное положение, она застает их в полном боевом устройстве и составе вполне организованных боевых корпусов» [207] . Быстрота развертывания и выдвижения прусских корпусов для наступления объяснялась также использованием ими развитой железнодорожной сети и сравнительно небольшой протяженностью операционных линий. При недостаточном развитии в России современной транспортной сети и огромной растянутости границ страны максимальная приближенность организации русской армии мирного времени к ее устройству в период войны была тем более желательна.