— Позер, — пробормотала я.

— Меня называли и хуже. — Он нахмурился, а потом рассмеялся: — Что на тебе одето?

Я посмотрела вниз, и мои щеки вспыхнули.

Единственной вещью, которой на мне не было, был лифчик. Господи, как я могла о нем забыть?

— Заткнись.

Он снова расхохотался:

— Что это? Киблер-эльфы? [6]

— Нет! Это эльфы Санты. Мои любимые пижамные шорты. Их купил мне отец.

Его самодовольная усмешка померкла.

— Ты их носишь, потому что они напоминают тебе об отце?

Я кивнула.

Дэймон промолчал и, словно не зная, куда девать руки, засунул их в карманы.

— Наши люди верят, что, когда кто-то из нас умирает, во Вселенной загорается новая звезда. Глупо, конечно, в это верить, но когда я смотрю на небо, мне хочется думать, что как минимум две звездочки на небосводе — это мои родители. И еще одна — это Доусон.

— Вовсе не глупо, — покачала головой я, удивляясь тому, насколько трогательной оказалась легенда. Разве она не была похожа на нашу веру в то, что те, кого мы любим, присматривают за нами, находясь на Небесах?

— Возможно, одна из звездочек — это мой отец.

Его глаза встретились с моими, но он почти сразу же отвел взгляд в сторону.

— Что бы ни было, эльфы — это сексапильно.

Так серьезный глубокий момент был грубо разбит вдребезги.

— Вы придумали какой-нибудь другой способ, чтобы избавиться от следа?

— Нет.

— Значит, ты по-прежнему планируешь понизить уровень энергии через физическую нагрузку?

— Да-a, думаю, это один из наиболее эффективных способов.

Разозлившись, я плюхнулась на диван:

— Что ж, сегодня мы вряд ли сможем как-то преуспеть в этом направлении.

— У тебя есть какие-то проблемы с тем, чтобы пробежаться под дождем?

— Когда на дворе почти конец октября и холодно, да, у меня определенно есть с этим проблемы. — Я потянула на себя плед и накрыла колени. — Я не собираюсь выходить сегодня на улицу.

Дэймон вздохнул:

— Мы не можем терять время, Кэт. Барак все еще где-то там, и чем дольше мы тянем, тем опаснее становится ситуация.

Я понимала, что он был прав, но все же… наматывать круги под проливным леденящим дождем?

— А что насчет Саймона? Ты рассказал остальным… о нем?

— За ним приглядывает Эндрю. У Саймона вчера был матч, который сжег почти весь его след. Что в очередной раз доказывает правильность нашей теории.

Я позволила себе украдкой бросить на него взгляд. Вместо того чтобы увидеть решимость на его лице, я обнаружила выражение, которое было у него вчера утром, прежде чем он осознал, что находился в постели со мной.

Мое тело почувствовало прилив тепла.

Идиотские гормоны.

Дэймон потянулся к заднему карману и вытащил заточенный в лезвие обсидиан:

— Это еще одна причина, почему я к тебе зашел.

Обсидиан мерцал в его руках, отливая черным.

Дэймон положил его на кофейный столик:

— Я хочу, чтобы ты всегда носила его с собой, на всякий случай. Клади его в рюкзак, сумочку, во что угодно, что берешь с собой.

Какое-то мгновение я просто смотрела на камень.

— Ты серьезно?

Дэймон избегал моего взгляда.

— Да, даже если нам удастся избавиться от следа, держи его при себе, пока мы не разберемся с Бараком.

— Но разве вы не нуждаетесь в обсидиане больше, чем я? Как же… Ди?

— О нас не стоит переживать.

Сказать легче, чем выполнить. Разглядывая обсидиан, я ломала голову над тем, как засунуть его в сумку.

— Думаешь, Барак где-то рядом?

— Где-то недалеко, это точно, — кивнул Дэймон. — Бета-кварц поглощает следы нашей энергии, но Аэрум все равно знает, что мы — здесь. Он знает, что я — здесь.

— Думаешь, он придет за… тобой? — По каким-то причинам от этой мысли мой желудок мгновенно скрутило.

— Я убил двух его собратьев и дал тебе средство, чтобы убить третьего. — Дэймон так легко говорил о том, что где-то рядом затаился пришелец, одержимый желанием его убить.

Все-таки надо было отдать Дэймону должное: дерзости ему не занимать. Мне нравилось в нем это качество.

— Аэрумы — мстительные создания. Котенок. Он не остановится, пока не доберется до меня. И для того чтобы найти меня, он будет использовать тебя. В особенности после того, как ты вернулась, чтобы мне помочь. Они существуют на этой планете достаточно давно, чтобы вычислить, что ты являешься моей слабостью.