Но сначала попробуем ответить на такой вопрос: каким образом могло осуществляться взаимодействие между Ельциным и КГБ, какие могли быть достигнуты договоренности? Думаю, что на данном этапе ни о каком шантаже речи уже не было. Судимый отец — это непростительный грех для партийного чиновника, но для народного вождя это скорее плюс, а не минус.

Между тем, Б. Ельцин, как к нему ни относись, был талантлив, настоящий крестьянский самородок — он просто гениально «раскрутил» сам себя (еще в Свердловске), нашел самую правильную линию поведения, чтобы понравиться народу, и не допустил ни одной политтехнологической ошибки.

(Один из самых информированных и открытых людей — М. Полторанин — в своей книге [18], рассказывает, что подходы к Ельцину делались через дочь одного из резидентов ПГУ, которая учила того игре в теннис — коллеги папы составили вопросник, раскрывая каковы истинные намерения Бориса Ельцина — А.Ш.)

Поэтому здесь мог быть только разговор умных с умным: в советской системе ты Генеральным секретарем не станешь, тебе не дадут подняться на такой уровень, но если ты поможешь нам эту систему сломать, мы поможем тебе стать президентом России («Самостийной», вы понимаете, нас, Борис Николаевич» — А.Ш.). По рукам?

Но как же впоследствии таким человеком управлять? Ведь он тоже может выйти из-под контроля, как в 1985 г. Горбачев, а давить на него уже вряд ли получится. Все-таки Ельцин по характеру был гораздо более жестким и волевым человеком. Однако способ контроля тоже был заранее просчитан. Борис Николаевич, как и многие русские мужики, любил выпить. Причем очень хорошо выпить.

Вот фрагмент из интервью А. Коржакова:

— Вам приходилось часто с ним выпивать?

— Да каждый день.

— Легендарный маршал Буденный глушил коньяк стаканами и фужерами (что под рукой было): по четыре, по пять за раз, а какую максимальную дозу мог осилить Борис Николаевич?

— Он тоже и стаканами, и фужерами пил, а поскольку это продолжалось в течение дня, литра два выходило.

— Вы пили с ним наравне?

— А он не позволял по-другому, всегда заставлял всех пить одинаково. Попробуй откажись! Если не будешь, лучше не начинай [18.5].

Если приставить к Ельцину хорошего интересного собутыльника (каким и оказался Коржаков), то весь день будет занят пьянкой, а после двух литров коньяка или водки, согласитесь, уже не до государственных дел. Можно от имени главы государства разные указы издавать, а он даже не вспомнит, подписывал что-нибудь такое или не подписывал.

Такая вот технология власти через спаивание властителя.

Используем естественный для России человеческий недостаток, целенаправленно раздуваем его до гигантских размеров и пользуемся ситуацией. Что характерно, период особенно сильного пьянства пришелся у Ельцина на период после 1991 г. До этого его держали в нормальном состоянии, а как пришло время, он как будто с катушек сорвался. Вот что значит вовремя налить (или не налить).

А теперь вернемся к Госстрою и молодым реформаторам.

После того как Горбачев в 1985—86 гг. разогнал команду экономистов, готовивших реформу советской экономики, им не дали пропасть и помогли продолжить занятия экономическими изысканиями. Контакты с ними поддерживал С. Кугушев. С. Кугушев открытым текстом никогда не писал, что работал в КГБ. Однако делал на это совершенно прозрачные намеки. В книге «Третий проект» он пишет, что у него «была престижная работа в государственном интересе и очень интересные специальные поручения: «(…) Судьба свела меня с Н. Шамом, одним из тогдашних руководителей КГБ СССР, отвечавшим за экономическую контрразведку» [11]. (Генерал-майор Н.А. Шам в 1985-91 гг. 1-й заместитель начальника 6-го Управления (экономическая контрразведка), в 1991 г. — заместитель председателя КГБ СССР).

С. Кугушев в 1984—89 гг. работал в Госстрое СССР и занимался тем, что «… поддерживал тесные отношения с будущими «молодыми реформаторами»: Е. Гайдаром, А. Чубайсом, С. Васильевым, К. Кагаловским, А. Шохиным и многими другими. Более того, будучи начальником управления Госстроя СССР (по тогдашним меркам — ранг заместителя министра) финансировал разработки этой группы, касающиеся изучения кризисных явлений в экономике СССР и тогдашнего социалистического содружества» [11].

В 1986 г. разогнанных Горбачевым молодых экономистов (в т.ч. и московских) собрали на семинар в пансионате «Змеиная горка» в Ленинградской области. Почему там? Может быть, потому, что 1-й замначальника УКГБ являлся О. Калугин, и он мог обеспечить, чтобы участников семинара не трогали. Следует учитывать, что любое серьезное мероприятие бывает успешным только тогда, когда о нем знает минимум людей, что снижает вероятность утечки информации, поэтому полагаю, что о подготовке «молодых реформаторов» знал в то время очень узкий круг внутри КГБ, только из числа особо доверенных лиц.

Затем в команду, помимо ленинградских и московских, включили также экономистов из Новосибирска. А позднее «молодых реформаторов» стали отправлять на стажировку за границу. Один из участников семинара в «Змеиной горке» рассказал:

«А потом получилось вот что: я в первый раз попал за границу в 1988 г., это был большой конгресс советологов в Венгрии, а Чубайс в это время оказался в Будапеште на шестимесячной стажировке. И мы вместе пошли на этот конгресс. Получилось очень забавно: я в первый раз за границей, а как раз перед этим вышла статья моя и Авена, которую я попросил новосибирских коллег всучить Алеку Ноуву, был такой знаменитый советолог. И, приехав в Венгрию, я обнаружил, что все там знают мою фамилию. Там мы познакомились с Любо Сирцем, он был из Югославии, сидел при Тито, а потом всю жизнь жил и преподавал в Англии. И они с Чубайсом договорились, что создадут лабораторию — советско-английский научный центр. Но потом, видимо, Чубайс был занят, и это сделал Кагаловский.