— Вчера.

Дина помолчала пару секунд:

— Ты точно уверена, что не стоит звонить Андрею?

— Да. Я уверена.

— Ну, хорошо. Что нужно сделать?

— У Андрея где-то в столе есть запасные ключи от моей квартиры. Я ему оставляла пару недель назад и до сих пор не забрала.

— Да, я, кажется, видела какую-то связку у него в мастерской. Я найду. Что тебе привезти?

— Несколько пар белья, халат, сменную одежду, зубную щетку и пасту, полотенце… — задумавшись на мгновение, я, наконец, закончила перечислять необходимые вещи. — Наверное, все.

— Я поняла. Привезу все, что ты просила. И если чего-нибудь не найду, я позвоню. Ты где лежишь?

— Я в областной. Девятый корпус, четвертый этаж, палата восемь.

— Ясно, Кси. Я скоро буду.

Ди отключилась.

В дверь тихонько поскреблись, и в палату, стуча каблучками-шпильками, впорхнула высокая брюнетка. Она запнулась на пороге, как только заметила меня. На лице Дины тут же отразились растерянность и тревога.

Я лишь кивнула девушке не в силах притворяться и изображать радость от нашей встречи. Я была бы рада Дине, окажись мы где угодно в другое время. Но сейчас я была способна лишь на то, чтобы вздохнуть и жестом позвать Дину подойти поближе. Даже улыбнуться я не смогла. Впрочем, улыбка смотрелась бы жутко на моем осунувшемся за последние два дня лице.

Сегодня встретившись взглядом со своей зеркальной половинкой, я не вздрогнула лишь потому, что знала, что там увижу. И без того наделенная от природы очень светлой кожей, теперь я могла бы кого угодно напугать своим мертвенно-бледным видом. Образ ожившего мертвеца дополняли огромные, покрасневшие от слез глаза. Потеки размазавшейся туши, которые я так и не смогла до конца смыть без привычных косметических средств, только усиливали впечатление.

— Со мной все в порядке, — я предугадала вопрос девушки и чуть-чуть сдвинулась на постели, освобождая место. — Не стой у порога, Ди.

Девушка справилась с удивлением за пару секунд, и, наконец, подошла ко мне, чтобы тут же осторожно обнять и коротко поцеловать в щеку.

— Ты бледная такая… — задумчиво прошептала Ди, присаживаясь рядом со мной.

— Да, я знаю… — я небрежно пожала плечами. Мой внешний вид сейчас меня не волновал.

— Вот твоя сумка. Я сложила все, что ты просила. И еще купила тебе немного фруктов. Может тебе еще что-то нужно?

— Нет, нет. Спасибо, — я сдержанно поблагодарила девушку. — Больше ничего не надо.

Ди растеряно качнула головой.

— Хорошо. Но если тебе что-то понадобится, я сразу приеду.

— Да, я знаю… — я кивнула. — Если что, я тебе позвоню.

— Ага, — Ди улыбнулась уголками губ, и я решила, что она больше ни о чем меня не спросит. Даже успела обрадоваться тому, что наш разговор почти окончен.

Но я ошиблась.

— Ты мне не расскажешь, что с тобой случилось? — вдруг тихо спросила Дина, и у меня на мгновение перехватило дыхание. Я беспомощно уставилась на сестру Андрея.

Она молчала, сосредоточенно разглядывая мое лицо.

— Мм… Это… это просто выкидыш… Знаешь, я… — я нахмурилась, сама удивившись ответу и выбору своих слов. Все казалось таким нелепым.

— Просто выкидыш? — недовольно повторила Дина, своим раздраженным тоном вызывая у меня волну дрожи. — И на каком же сроке выкидыш считается заурядным делом?

— Ди… Не надо, — в моем голосе была мольба. Я вдруг испугалась реакции девушки и последующих за ней вопросов. — Я выразилась неудачно. Я… Двенадцать недель почти…

— Сколько?! — изумленно переспросила Ди, и ее вопль эхом разнесся по всей палате. — И Андрей с Ником ни о чем не знали?

— Нет, — я прикрыла глаза, избегая смотреть на Дину. — Они не знали.

— Но… почему?.. — Ди коснулась моей руки. Так, словно она уже догадалась о том, какую боль мне причиняет наш разговор. Я чувствовала себя вывернутой наизнанку.

Ради бога, оставьте меня в покое!

— Почему ты молчала? Кси?… Ксюш? Что случилось?

Я слышала волнение в голосе Дины, и всего на долю секунды мне вдруг захотелось ей во всем признаться. Рассказать о короткой истории с Князевым. О малыше. А еще… Еще — о том, что я ни разу в жизни не чувствовала себя такой счастливой. Словно с того дня, когда я узнала, что беременна, весь мой мир перевернулся. Все встало вдруг на свои места. И даже придирки Керимова и шутки его друзей перестали меня бесить.

Мой малыш стал для меня щитом, закрывшим от всех и вся. Я стала сильной. И стала цельной!

Боже…

— Ксюша, что…? — Ди, теряя терпение, сжала мои ледяные пальцы чуть-чуть сильней, и я, наконец, очнулась.

— Я… не хотела им говорить… — полуправда легко сорвалась с языка. — Мне нужно было время, чтобы все обдумать…

— Но вы же друзья, — Ди смотрела на меня так, будто не верила моим словам. Я бы тоже не поверила на ее месте.

— Друзья, — я кивнула, вновь отводя свой взгляд. — Но это отдельная история, Ди. И…