Не-Маркетинг приблизился к Ивану Бобылеву вплотную и лицо в лицо, трясясь, проговорил:

– Папа, папа, скажи?! Ведь я же не сумасшедший?! – мольба и неимоверное отчаяние были в его голосе.

Вдруг он зарыдал и бросился Ивану Бобылеву на грудь, прижался к ней...

Прошло несколько минут. Всхлипывания его продолжались, но раздавались как-то приглушенно. Он вздрагивал всем телом.

– Нет-нет, ты не сумасшедший, ты был просто дурак, дебил! Маленький тупой и упрямый дебил! – проговорил Иван Бобылев, гладя его по голове. Гладил он как-то быстро, судорожно, механически...

– Да, да, я был маленький человечек с неразвитым мозгом, физически не мог как надо обрабатывать информации... В таком-то неразвитом мозге! Сказать, что полностью не мог их обрабатывать – нельзя. Но был какой-то странный изъян, слом, не мог их обрабатывать правильно, в моем скверно развитом подростковом мозге все что-то путалось, и все мысли, все информации в моем бракованном мозгу выходили без логики и смысла! Но я не был сумасшедшим, если бы я знал, что я сумасшедший – я бы обязательно покончил с собой! Какой мне смысл жить сумасшедшим?! Это была какая-то ужасная ошибка!.. Все эти мысли очень мучают меня. Они омрачают мне жизнь. Я очень сомневаюсь, мне иногда так тоскливо... Мне все кажется, что я – сумасшедший...

Иван Бобылев продолжал судорожно гладить сына по голове, он, кажется, начал теперь гладить еще быстрее, еще нелепее и при этом заговорил:

– Еще бы не затосковать! Твоя жизнь была сломана. Ты даже образования не смог получить с волчьим-то билетом. Вот как тебя теперь обзывают: Не-Маркетинг!.. Конечно, как же ты мог научиться маркетингу, если ты никогда не учился в нормальном институте! С волчьим-то билетом ты и не мог учиться! Так... самообразованием занимался, курсы всякие посещал. Заочный закончил. Уже потом... через много лет. Вот и слушай теперь, как над тобой издеваются все, кому не лень, как сегодня! Но успокойся – ты не сумасшедший. Раз ты сомневаешься в своей нормальности, значит, ты не сумасшедший. Это железное правило!

– Я очень боюсь, боюсь всего, я всегда был трусом, это какой-то звериный жуткий страх, словно я один – зверь в чужом ночном лесу. И кругом – неведомая, таинственная, жуткая опасность. Но иногда, иногда бывают минуты... Люди так достают меня... Как вот сегодня Глава...

Неожиданно Не-Маркетинг полез за пазуху и достал оттуда нож.

– Вот нож... Мне хочется убить!

Иван Бобылев отшатнулся.

– О, нет, лучше убей меня!.. – вскричал певец. В отчаянии он закрыл голову руками. – Я так и знал! Я видел, видел, как ты покупаешь этот нож. Я следил за тобой... Я сердцем почуял, что ты в опасности... О, я растерзаю тебя, если ты посмеешь что-нибудь сделать! Неужели же что-то такое может произойти?! Неужели же, Гвоздик?! О, Гвоздик, маленький мой мальчик!

Вдруг настроение Ивана Бобылева переменилось:

– Этот Глава... Он врет, все, что он говорил вам – это вранье! Он тоже прячет нож. Они все прячут ножи! Я уверен, что вся ваша фирма ходит с ножами.

– Они не знают, – продолжал Не-Маркетинг. – Как близки они бывают к смерти, разговаривая со мной. Я трус. Но в иные минуты я перестаю вообще чего-либо бояться!.. Я познакомился с одним прелюбопытным стариком: он говорит – неандертальцы – они ведь правы. И вот, что я думаю: неандерталец бы не стал размышлять, он бы убил! Просто бы взял и убил. Я так устал, устал от всего этого размышления, я хочу быть неандертальцем! Я ненавижу этот мир! Лучше бы он поскорее рухнул. Мы не подружились с ним с самого начала!

– Ты только что сказал, что ты больше не дебил, что ты можешь нормально соображать! Но ты же опять, опять опасный дебил! – слово «дебил» Иван Бобылев произносил с такой злобой, что каждый раз изо рта его вылетала слюна.

– Нет!.. Нет!.. Я же сказал: купил нож, хочется... Но ничего не происходит. Ужасное не происходит. Я чувствую, как это глупо, как это нелепо, как это ужасно. Что за странная напасть: взять и ни с того, ни с сего убить человека?! Что за идиотизм, что за бред?! Что это даст мне, кроме того, что меня тут же отправят либо в тюрьму, либо в какой-нибудь ужасный сумасшедший дом, где меня будут бить и колоть мне страшные лекарства? Кем надо быть, чтобы такое натворить?! Дебилом! Я – не дебил! Я совершил ужасную вещь, когда был подростком, но она до сих пор таинственна для меня. Я бы отдал всё в этой жизни, чтобы разгадать тайну: как всё это смогло произойти? Сам не знаю, что со мной произошло тогда! Проклятый мозг – он работал не так как надо, с ошибками. Ни один нормальный подросток не выкинул бы такого! В этом тайна, тайна – почему он неправильно обрабатывал информации? Что тогда было, что? Я помню, я был слишком изнурен отсутствием информаций. Эти унылые советские улицы...

– Дебил, дебил! – с ненавистью, с такой ненавистью от которой, казалось, он сам вот-вот закатит глаза и упадет в обморок, потому что самому невозможно терпеть в себе такую ненависть, продолжал Иван Бобылев. – Ты был маленький человечек с медленно развивающимся мозгом, ты никогда не сможешь нормально обрабатывать информации и не будешь из-за этого жить нормальной жизнью, в твоей голове вечно будет одна лишь странная информационная муть, она происходит от недоразвитой способности обрабатывать информации. Я помню, как в детстве, в одном из младших классов, ты все перепутал в одной математической задаче: ты вычел огурцы из яблок. Я пытался объяснить тебе ошибку, но ты так в тот раз ничего и не понял: абсурд казался тебе естественным. Ты всегда потом вычитал огурцы из яблок!

– Да, да! – горячо подтвердил Не-Маркетинг.

– Ты был человечек-абсурд! Как сломавшийся калькулятор! Помню твои бессмысленные водянистые детские глазки, помню твои тогдашние речи, по которым я понимал, что ты значительно менее ловко умеешь пользоваться информациями, чем большинство подростков – твоих сверстников. И уж конечно же, ты мог пользоваться информациями на много порядков хуже чем я-подросток. Помню твои странные умозаключения, по которым я понимал, что твой мозг еще не развит так, как он должен был быть развит в твоем тогдашнем возрасте, что ты не как все нормальные подростки с мозгом, нормально развитым для их возраста.