Шрифт:
– Не знаю, что на меня нашло! – сказал Маркетинг.
Кабина пошла вниз. Не-Маркетинг смотрел на коллегу. Тот бормотал:
– Я очень странный человек!
Лифт пошел медленнее – это происходило всякий раз перед тем, как он собирался остановиться на этаже. Но до низа, до лобби было еще далеко.
– К черту! Пошла эта мадам С. к черту! – выкрикнул Маркетинг, как будто это мадам С. хотела войти в лифт, и кинулся к кнопкам. Он что-то нажал на панели – створки дверей, которые вот-вот должны были уже разъехаться в стороны, не разъехались. Лифт пошел дальше вниз.
– Есть! Получилось! – воскликнул он и злобно пнул двери. От удара в кабине что-то загудело, дрогнуло и, – о ужас! – большое, в полстены зеркало, висевшее, как это обычно бывает в лифте, вдруг со звоном разломилось на две половины и те, частью отойдя от стены, странно перекосились...
– Ты что!? Ты что-о?!
– Ерунда! Я ни в чем не виноват, зеркало разбилось само! Они неграмотно его прилепили: видишь, здесь был слишком закрученный винт – он зеркало притягивал и перекашивал... Ударил по стене – оно и лопнуло... А здесь, наоборот, не было привинчено – оно возьми, да и отвались!.. Это хороший лифт, иностранный, но халтурная сборка. Зеркало привинтили так, что оно треснуло напополам при первом же сотрясении!.. Но подожди, ведь люди говорят, что если зеркало разбилось, то значит скоро кому-то придется умереть? Все подтверждается! Ведь недаром же мы ждем в гости мадам С.!
Вдруг погасла часть лампочек, что светили с потолка, и в этот же момент Маркетинг зачем-то придвинулся к Не-Маркетингу совсем близко и большие тени, что легли на стены, странно отразились в разделенных перекошенных половинах зеркала.
– Я должен тебе кое-что сказать, – прошептал Маркетинг. – Все это не случайно... Все, что происходит в нашем представительстве имеет совершенно определенный смысл. Скоро меня съедят... Вы все, сотрудники представительства будете есть мою плоть и пить мою кровь! Мадам С. несет смерть мне... Но смерть есть жизнь. Вы съедите меня и в вас я воскресну! Ты видишь – кругом ложь, глупость и идиотизм. Это от того, что люди стары и кровь их стала холодна! Наш Глава – уже дряхлый старик! Только я, Царь Весны могу спасти людей, моя кровь омолодит вас и старость и глупость и ложь отступят!.. Вихри бреда и идиотизма отступят! Информационные потоки сюрреалистической лжи иссякнут. Но мадам С. несет смерть не только мне... Ты – мой любимый друг, друг с детства, должен стать моим любимым учеником, моим апостолом. Тебе я поручу ужасную и священную миссию...
Только тут Не-Маркетинг осознал, что лифт уже несколько мгновений, как остановился и висит между этажами. Он кинулся к кнопкам...
Глава XXIV
Встреча с трупом
– Я – новый Иисус Христос, Спаситель мира, Мессия!..
Не-Маркетинг беспорядочно нажимал кнопки.
– А ты будешь Иудой, ты предашь меня, и затем, не выдержав душевных мук, ты убьешь себя, значит, мадам С. едет и к тебе!
– Черт! Катись к черту!
– Да! Наши прозвища Маркетинг и Не-Маркетинг – это лишь наши промежуточные имена, наши настоящие – Иисус и Иуда. Ведь ты уже предал своего дебила! Ты предал себя самого – подростка, предашь ты и меня!
– Я не предавал подростка, это лишь кажется! Это мое сумасшествие!
Вдруг лифт резко дернулся и тут же замер. Затем что-то загудело и лифт сдвинулся с места и пошёл вниз...
Когда Не-Маркетинг выскочил из лифта, в холле первого этажа было совершенно пусто... Пошатываясь, точно пьяный, за ним вышел Маркетинг.
Створки дверей закрылись так же плавно и спокойно, как и раскрылись несколько мгновений назад. Треснувшее зеркало скрылось из виду.
– Постой! Постой, не беги!.. – Маркетинг схватил Не-Маркетинга за руку.
– Ты сумасшедший, я боюсь тебя!..
– Хорошо, если так, то что меня бояться?.. Я – сумасшедший, идиот, чего же я могу тебе сделать?..
– Ты... Там в лифте... Тебя съедят!
– Ха-ха! Но не тебя же!
– Это бред! Я боюсь!
Не-Маркетинг рванулся прочь, Маркетинг схватил его за руку и удержал.
– Стой! Боишься бреда? Но если это бред, чего же его бояться?
– Да ты с ума сошёл! – вырвался Не-Маркетинг. – Тебя сейчас заставят платить за разбитое зеркало!
Не-Маркетинг торопился на улицу. Маркетинг неотступно следовал за ним:
– Послушай, послушай, я вовсе не низкий человек, не злой! Я такой же как ты, я добрый! Я не от злости указал женщине неверную дорогу! Если бы ты знал, зачем я это сделал, ты бы не стал обвинять меня!
– Подожди, подожди! Я расскажу тебе всё! – бормотал Маркетинг, в то время как перед ними распахивались двери. Стоявший рядом с входом сотрудник службы безопасности даже не посмотрел в их сторону.
– Стой, остановись, это важно! – воскликнул Маркетинг, хватая Не-Маркетинга за руку. – Пойдём, пойдём вон туда, в сквер! Там тихо! Никто не будет мешать.
Не-Маркетинг с трудом освободился.
Он стремился туда, где работавшие в бизнес-центре люди обычно ловили такси. Место это было участком одной из улиц, выходивших на тот самый перекресток, на котором состоялся разговор Не-Маркетинга и дальнего родственника подростка.
Маркетинг не отставал:
– Я указал этой бабе неверный путь, чтобы всё у НИХ (он как-то особенно выделял голосом это «них») было очень плохо, чтобы ничего у НИХ не получалось, иначе ОНИ глухи к манипуляциям. Я хочу чтобы мир приблизился к краю. Сейчас и дороговизна, и скученность, и безработица...