Возвращаться обратно к режущим сеткам слишком далеко. Лезть на дерево - долго. Оставалось только вступить в бой и попытаться выиграть его с минимальным ущербом для себя.

Олег совсем не хотел убивать животных, но в такой ситуации у него не оставалось выбора. Сам умирать он тоже не собирался.

Задуманный им маневр был опасным, но он позволял выиграть достаточно времени, чтобы довести начатое до конца. Оттолкнувшись одной ногой от мягкой земли и поднявшись в воздух, атлет второй ногой ударил дикого кабана точно в рыло, одновременно подкидывая себя еще выше.

Арбалет свободно полетел на землю, а рука уже сжала ручку топора, когда вепрь затормозил и легко развернулся. Животные, которых знал Олег, так сделать не могли. Но на арене все обитатели были необычными.

Прежде, чем его движение завершилось, и топор был готов вонзиться в плоть, разрывая темную шкуру, секач мотнул головой, откидывая мужчину в сторону.

Струйка крови обагрила листву.

Глубокая рваная царапина протянулась от локтя до середины правого бицепса. Ничего страшного, но боль была адской. Олег даже не нашел в себе сил завыть от горящих нервных окончаний, зато смог подняться и в два шага оказаться рядом с кабаном. Рубанув наотмашь, он рассек его рыло, но зверь, будто не собираясь умирать. Бешено хрюкая, он крутанулся волчком, еще раз опрокинув человека и пнув его сильными лапами. От этого удара, пришедшегося в нижнюю часть живота, у Олега выступили слезы на глазах, пока он катился по земле. И только упершись спиной в сосновую корягу, он понял, что наступила тишина, и больше никто не пытается убить его.

Выпустив из ладони топор и зажимая рукой новую рану, Олег несколько раз моргнул и посмотрел перед собой.

Вепрь без движений лежал в метре от него. Разрубленная пополам морда не вызывала ничего кроме рвотных позывов, но в желудке уже давно было пусто. Густая кровь блестящим озерцом разливалась на поляне, поглощая мелкие ветки и иголки хвои, будто шторм, уничтожающий настоящие корабли.

Маленький поросенок носился рядом и беспокойно верещал без остановки. Заметив, что человек снова двигается, он подскочил и скрылся за деревьями. Его хрюканье еще долго доносилось из чащи.

Морщась от противной боли и прикидывая, сколько он потерял крови, Олег быстро сделал перевязку, отметив, что и запасы тряпок подходят к концу, а костюм все больше напоминает лоскутную вышивку, нежели тактический комбинезон. Пошатываясь, мужчина подошел к зверю и принялся выдирать застрявшие в шкуре арбалетные болты. Сделать это оказалось непросто: они вошли глубоко в тело животного, возможно, даже задели внутренние органы, но на адреналине или на каких-то природных инстинктах вепрь продолжал неистово сражаться, пока его морда не была раскроена пополам.

Олегу стоило признать, что сам он легко отделался. Этот секач мог легко растоптать его или разорвать клыками ничуть не хуже, чем лезвием топора. Но все это уже было частью несбывшейся вероятности, и мужчина предпочитал считать, что развиваться иначе события просто не могли.

Справившись со стрелами и зарядив их обратно в арбалет, Олег задрал голову и увидел в вышине над собой три камеры, нацеленные точно на него. Не придумав ничего лучше, он беззвучно рассмеялся, закинул арбалет на плечо и, как можно сильнее выпятив грудь, вернулся на свой путь.

Продолжая широко улыбаться, это помогало ему заглушать боль, мужчина продирался сквозь кусты, уверенно шагая вперед туда, где, как он думал, увидит большое озеро. Но, как оказалось, сначала ему нужно будет справить с еще одной трудностью.

Впереди был обрыв.

В его естественное происхождение совсем не верилось, но как бы там ни было, дороги вперед не существовало. Разлом шириной метров восемь с растущими по его краю деревьями, вот, что открылось взгляду Олега, когда тот выбрался из-за очередного кустарника, цепляющегося за атлета своими колючками.

Пройдя еще немного вперед, он взглянул вниз. Глубина тоже была порядочной: дно разлома тонуло в темноте, а сброшенные в пропасть ветки, едва ли издавали какие-то звуки, совершенно не помогая точно определить, как далеко придется спускаться вниз, чтобы преодолеть это препятствие.

Олег в любом случае не собирался этого делать. У него не было ни веревки, ни другого снаряжения, чтобы играть в скалолаза. Вспомнилась лестница, которую он не захотел тащить с собой из кавалерийского корпуса. Здесь она была бы точно бесполезной.

Единственным выходом из затруднительного положения оставалось то же самое решение, которому он следовал всегда раньше, оказываясь перед подобной проблемой: двигаться вдоль разлома, пока не появиться возможность преодолеть его, не рискуя своей жизнью.

Но сделал он это не сразу.

Вернувшись в лес и спрятавшись, он достал бутылку с водой. Делая мелкие глотки, Олег изучал местность впереди.

Разлом был похож на огромную траншею, оставшуюся после детонации нескольких зарядов под землей. Для чего это было сделано, он не мог сказать, но глядя на широко разинутую пасть земной тверди, был уверен, что это сделано не просто так. Возможно, когда-то здесь тоже добывали алмазы, а потом шахты уничтожили, оставив вот такое напоминание. Или кто-то хотел создать еще один водоем на территории, а потом почему-то отказался от этой своей затеи.