Сильно недолюбливал генералов и Гиммлер, поскольку они в свое время не слишком даже и пытались скрывать свою неприязнь к реихсфюреру СС вместе с его охранными отрядами.

Но генералы – не полукриминальные главари штурмовиков, которых можно было спокойно перестрелять в одну ночь без суда и следствия. Но, чтобы избавиться от них, имелось другое средство, проверенное и безотказное, – компрометация. Причем оно срабатывает независимо от того, основывается на действительных фактах или злонамеренной клевете. Особенно эффективен компромат на противника или соперника, если в распоряжении нуждающегося в нем политика имеется профессиональная спецслужба. В распоряжении Гитлера таковых имелось даже не одна, а две: СД и зипо. (На абвер рассчитывать не приходилось: Канарис и его люди никогда не стали бы заниматься грязным делом против своего высшего руководства, да и клановая солидарность кое-что еще значила.)

Известно, что в подобных ситуациях политики, стоящие у власти, никогда или крайне редко дают своим спецслужбам соответствующие распоряжения в письменном виде. Подобный приказ уже сам по себе грозил бы стать в руках подчиненного грозным компроматом, орудием для шантажа. Да в этом просто никогда нет надобности. В спецслужбах всегда работали понятливые люди, им достаточно полунамека, жеста, выражения лица, интонации в пустячном вроде бы разговоре… Высший пилотаж угодливости – угадать волю начальства, особенно наивысшего, без этих наводящих моментов. Интуитивно…

В СД впоследствии никто не сомневался – устранение Бломберга и Фрича дело рук Гейдриха, хотя внешне все выглядело как цепь неблагоприятных для генералов случайностей, и официально в деле фигурировали совсем другие лица. Один хорошо информированный и тогда высокопоставленный сотрудник СД прямо написал об этом в своих воспоминаниях.

Такая тактика вообще была характерна для СД: не обладая, как уже было сказано выше, властными полномочиями, она всегда таскала каштаны из огня чужими руками. В данном случае, – руками гестапо, крипо, полиции нравов…

Гейдрих хорошо усвоил урок собственного увольнения из кригсмарине: компрометирующие материалы, касающиеся личной, тем более интимной, жизни, несовместимы с понятиями офицерской чести, следовательно, с самим пребыванием в офицерском корпусе. В его, Гейдриха, случае таким фактом стал отказ жениться на соблазненной девушке. Да, интимная жизнь, наряду с неразборчивостью в денежных делах, чаще всего оказывается самым слабым звеном в репутации многих и многих государственных, политических и общественных деятелей.

История падения Бломберга и Фрича детально прослежена во многих книгах, потому в данном случае достаточно просто напомнить читателю суть дела.

В январе 1938 года шестидесятилетний Бломберг женился на молоденькой стенографистке Еве Грун. Свадьбу почтили своим присутствием Гитлер и Геринг. Не прошло и двух недель, как «совершенно случайно» обнаружилось, что новобрачная хорошо известна полиции нравов как проститутка и мелкая воровка. (Пикантная деталь: люди Гейдриха предварительно отправили, снабдив приличной суммой в валюте, за границу любовника и по совместительству сутенера Евы – чтобы, упаси боже, не проболтался и не помешал бы свадьбе.) Не гнушалась хорошенькая девица и гонораров за позирование для порнографических открыток. Разразился скандал. На следующий день Бломберг подал в отставку[57].

С Фричем разыграли другую карту. Некий профессиональный гомосексуалист, промышлявший шантажом своих партнеров, дал в полиции показания, компрометирующие, судя по приблизительному описанию внешности и коротенькой фамилии, Фрича. На самом деле шантажист действительно знал человека, отставного офицера с характерной внешностью, чья фамилия произносилась точно так же, как фамилия генерала, но писалась иначе. Офицерский суд чести легко разобрался в фальсификации, основанной на случайном совпадении, и признал все обвинения в адрес генерал-полковника ложными.

Генерал-полковник Герд фон Рунштедт (будущий генерал-фельдмаршал), как старший офицер, на суде потребовал от Гитлера реабилитировать Фрича. Фюрер отказался принести оклеветанному военачальнику публично свои извинения. Правда, в качестве слабого утешения или подобия извинения назначил Фрича, уже уволенного со своего поста, почетным командиром 12-го артиллерийского полка, что формально являлось восстановлением бывшего командующего сухопутными силами в вермахте[58].

Последующий шаг Гитлера был неожиданным для всех, но весьма логичным, если помнить о его намерении подчинить себе вооруженные силы всецело и безоговорочно. Он попросту ликвидировал военное министерство, создав в феврале 1938 года на его основе новый орган – Oberkommando der Wehrmacht-OKW – Верховное командование вермахта (ОКВ), которое напрямую подчинил себе как… верховному главнокомандующему! (На этот пост Гитлер тогда же назначил себя самого.) Начальником ОКВ Гитлер назначил генерала Вильгельма Кейтеля. Новоиспеченный начальник ОКВ при весьма внушительной внешности органически ни в чем не смел возражать Гитлеру, за что получил в генеральской среде малопочтенное прозвище «Ла-кейтель». В благодарность за предательство своего близкого друга и родственника фон Бломберга Гитлер произвел Кейтеля в генерал-полковники.