6 Речь идет о картине французского художника Жана-Франсуа Милле (1814—1875), «L’homme la houe» («Человек с мотыгой»), названной Толстым «отдыхающий копач». См. т. 30, стр. 141, строка 2.

7 Людвиг Кнаус (1829—1910), немецкий художник, и Бенжамен Вотье (1829—1898), швейцарский художник. В окончательном тексте гл. XVI эти имена были выпущены.

8 П. Хельчицкий, «Сеть веры» — «Сборник Отделения русского языка и словесности им. Академии наук», т. 50, СПб. 1893. О Хельчицком Толстой упоминает в гл. VI трактата об искусстве.

9 О воображаемой геометрии Толстой упоминает в гл. XX трактата об искусстве.

10 Относится к английскому тексту. См. WAM, гл. XX, стр. 65. В русском тексте упоминание об х-лучах дано в ином контексте. См. т. 30, стр. 188, строка 40.

11 То есть к 13 января 1898 г.

12 Абзац редактора.

13 Подпись в копии не воспроизведена.

1897 г. Декабря 30. Москва.

Я получил ваше письмецо и рукопись, дорогой И[саак] Борисович], и очень сожалею, что не могу ничего приятного сказать вашему знакомому. И по содержанию и по форме этот рассказ не имеет никакого достоинства. Таких пишутся и печатаются тысячи ежемесячно совершенно непонятно для чего. И я не могу сочувствовать этому роду писаний.1 — Я получил и ваше прежнее письмо — о почерке — и мне б[ыло] очень радостно ваше доброе чувство ко мне, к[оторое] прошу вас не утрачивать и к[оторое] взаимно.

Л. Т.

На обороте: Елисаветград. Исааку Борисовичу Файнерману.

Датируется на основании почтовых штемпелей.

Исаак Борисович Файнерман (1863—1925) — по профессии учитель, с начала 1900-х гг. зубной врач, позднее журналист (псевдоним: Тенеромо). См. т. 63, стр. 412—413.

Письмо Файнермана, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

1 О присланном Файнерманом рассказе сведений не имеется.

1897 г. Декабря 31. Москва.

Гавриил Прокопьевич,

Вы спрашиваете меня о скопцах: о том. справедливо ли суждение о скопцах, что они дурные люди, и справедливо ли скопцы понимают евангелие, 19 гл[аву] М[ат]ф[ея], на основании этой главы, стиха 12, оскопляя себя и других?

На первый вопрос мой ответ состоит в том, что дурных людей нет, и все люди одного отца дети, и все братья, и все равны — не лучше и не хуже одни других. Судя же по тому, что я слышал о скопцах, то живут они нравственною и трудовою жизнью.

На второй же вопрос о том, верно ли они понимают евангелие, на основании его оскопляя себя и других, с полной уверенностью отвечаю, что понимают они евангелие неверно и, оскопляя себя и в особенности других, совершают поступки, прямо противные истинному христианству. Христос проповедует целомудрие, но целомудрие достойно, как и всякая добродетель, когда оно достигается усилием воли, поддержанным верою, а не тогда, когда оно достигается невозможностью греха. Всё равно, как если бы человек, для того, чтобы не объедаться, произвел бы в себе болезнь желудка или, чтобы не драться, связал бы себе руки, или, чтобы не ругаться, вырезал себе язык.

Бог сотворил человека, каким он есть, вдунул божественную душу в плотское тело для того, чтобы эта душа покоряла себе похоти тела (и в этом вся жизнь человеческая), а не в том, чтобы уродовать тело, поправляя дело божие. Если люди влекутся к половому общению, то это происходит для того, чтобы то совершенство, которого не достигло одно поколение, было бы возможно достигнуть в следующем. Удивительна в этом отношении премудрость божия: человеку предписано совершенствоваться: «Будьте совершенны, как отец ваш неб[есный]». Верный признак совершенства есть целомудрие — истинное целомудрие не на деле только, но и в душе, т. е. полное освобождение от половой похоти. Если бы люди достигли совершенства и стали бы целомудренны, род человеческий бы прекратился и незачем ему было бы и жить на земле, потому что люди стали бы как ангелы, кот[орые] не женятся и замуж не идут, как сказано в евангелии. Но пока люди не достигли совершенства, они производят потомство, и потомство это совершенствуется и достигает того, чего велел достигать бог, и всё ближе и ближе приближаются к совершенству. Если ж бы люди поступали так, как скопцы, то род человеческий прекратился бы и никогда не достиг бы совершенства, не исполнил бы воли бога.

Это одна причина, по которой я считаю, что скопцы поступают неправильно; другая — та, что евангельское учение дает людям благо, и Христос говорит: «Ибо мое благо, и бремя мое легко», и запрещает всякое насилие над людьми; и потому нанесение ран и страданий, даже хоть бы и не другим (что уже есть явный грех), а себе, есть нарушение христианского закона.

Третья причина в том, что скопцы явно неправильно толкуют 12 ст[их] 19 гл[авы] Матфея. Вся речь с начала 19 гл[авы] идет о браке, и Христос не только не запрещает брак, но запрещает развод, т. е. перемену жен. Христос и в браке требует наибольшего целомудрия — того, чтобы люди держались одной жены. Когда же ученики (ст[их] 10) сказали ему, что этак очень трудно воздерживаться, т. е. обходиться одной женой, он говорит им, что, хотя и не все могут так воздерживаться, как воздерживаются те, которые родились скопцами, или те, которые, как евнухи, оскоплены людьми, но что есть такие, которые сами сделали себя скопцами для царства небесного, т. е. духом победили в себе плоть; и что вот такими-то надо стараться быть. То, что под словами: такие, которые сделали сами себя скопцами для царства небесного, надо разуметь духовную победу над плотью, а не телесное оскопление, видно из того, что, где говорится про телесное оскопление, говорится: оскопленны от людей, а где говорится о победе духа над плотью, говорится: сделали сами себя скопцами.